Если бы у многих людей, которые сюда приезжают, были бы аквапарки, диснейленды, дискотеки вокруг больших городов, они бы сюда и не сунулись, что, в общем-то, правильно, потому что не все получают то удовольствие, за которым они сюда едут. Это никак не может быть массовым искусством, – теребя стаканчик, торопливо беседует со мной главный вдохновитель, архитектор и куратор фестиваля «Вселенский разум» Николай Полисский. Это крупномасштабное мероприятие проводилось в этом году на месте известного «Архстояния» – мультимедийной выставки современного искусства, которое соединяет в себе элементы зодчества и модернизма с эстетикой палаточного лагеря и энергетикой Вудстока.
После остановки в столице Дзержинского района Калужской области – деревне Кондрово – мы двинули по пыльной дороге сквозь брошенные дома и запущенные сады к местечку Никола-Ленивец. Внезапно посреди поля наш автобус остановился. Водитель обернулся к пассажирам: «Счастливо оставаться. Ведите себя хорошо». И был таков. Просмеявшись, первой спохватилась худощавая девушка: «Рома, у тебя есть права?» – «Трава здесь не поможет», – не расслышав вопроса, отвечал сосед справа. Но тут дверь кабины снова открылась и на место водителя сел грузный хмурый мужик, завел машину и под гробовую тишину в салоне тронул дальше.
Нас выгрузили напротив Инфоцентра, который был создан специально для ответов на вопросы отдыхающих. Судя по информативности ответов, волонтеры работали за очень ленивые деньги.
– Они не художники, просто работают здесь, готовят всю эту еду. То есть для этой деревни, для Николы-Ленивца, это такой градообразующий принцип. Местные жители таким образом себе и жизнь как-то обеспечивают, и им это очень интересно. Искусство как искусство уже не тренд, а искусство – это то, что помогает жить и делает жизнь интереснее, веселее, – Николай Полисский уже окружен не только нами, но и телекамерами, поэтому стаканчик в его руке дергается еще нервнее.
Поросшая невысокими деревьями поляна располагается вокруг искусственного озера, через которое перекинут деревянный мост. Мы расположились рядом со странным строением, детской игровой площадкой, которое скорее было похоже на старый бабушкин сервант о трех этажах. Я отправился на поиски туалета и отыскал его поблизости от душа – места пикантного и удивительного. Он был полностью прозрачным. Кто-то потом сказал, что разглядел целых пять сисек. «А почему нечетное количество?» – «Да потому что одну мыли мочалкой», – ответил кто-то. Темнело, мы спешили в бар. Оказалось, что на «Вселенском разуме» не действуют рубли. Их заменяют ленивцы – специально разработанная валюта разного достоинства, однако со схожим курсом по отношению к американскому доллару. Синие и зеленые бумажки с изображением основных архитектурных объектов фестиваля были с лихом обменяны на пиво. Двести ленивцев на одну бутылку.
Основные события фестиваля проходили на трех локациях – гигантской поляне площадью около гектара; некоем Городище, что располагался в лесу, и на плавучей сцене, на реке Угра, что текла около заброшенного кладбища и церкви. Недолго думая, сначала мы отправились на поляну к «Вселенскому разуму», по дороге встретив архитектурные объекты, уцелевшие с предыдущих «Архстояний», – ворота с вырезанными на них слепнями и гигантского быка, на круп которого можно было забраться по старой, но еще крепкой лестнице. Основные же работы Разума поражали – дюжина пятиметровых башен-истуканов симметрично располагались на поле и напоминали космодром. Завершал композицию витиеватый необъятный мозг, на котором и располагалась основная сцена. По-настоящему сильное впечатление «Разум» оставил во время открытия фестиваля, в сумерках, когда под шумовую музыку он начал пульсировать и будто распухать – настолько продуманно работала световая аппаратура.
– Я строил эти работы в течение двух лет. Однако будущее их еще не определено. Скорее всего, они отправятся в Сочи, но только бумаги еще, увы, не подписаны, – Полисский поправляет бороду. – В одном я уверен – их сжигать мы не будем, как делали с другими произведениями в прошлом.
В Городище мы спустились после полуночи. Здесь проходило «Камлание Перельману», театральный перформанс, когда десяток полуголых мужиков стучали по барабанам, девушки водили хоровод, затаскивая в самую гущу зрителей, а руководительница действа декламировала не связанные смыслом цифры и манифесты математическому торжеству. Со стороны смотрелось неплохо, но весьма рафинированно и даже стерильно – не хватало какого-то безумия, шизофрении, ароматизированных палочек, на худой конец, так, для смеху. Но самой яркой инсталляцией фестиваля все же принято считать саунд-арт-проект «Молчание Лжет» Дмитрия Морозова. Вам выдают специальные радиоприемники, настроенные на одну частоту, и вы бродите с ними по всем локациям фестиваля, но радиозвук постоянно изменяется. Например, на кладбище из динамика приемника с вами пытаются разговаривать усопшие, в лесу вы слышите свист ночных птиц и хруст палок вперемешку с криком совы и воем волка.
Главным событием фестиваля было, бесспорно, выступление британского электронного дуэта The Orb. Выпустив свой дебютный альбом в 1991 году, группа сразу же совершила революцию в музыке, стартовала с высших позиций чартов и тут же удостоилась чести закрывать крупнейший британский фестиваль в Гластонбери. Их концерта в России ждали давно – в прошлом году, например, отменилось сразу два. И вот наконец я смог увидеть живых легенд воочию, услышать музыку отцов амбиент-хауса, великих кудесников космического звука и теплого вайба. Черт дернул меня прогуляться до бара, где я внезапно встретил обоих участников дуэта. Выпучив глаза от радости, я подбежал к музыкантам и, перебросившись несколькими фразами, попросил «лишь одно фото». Если честно, беседу поддерживать я уже не мог – от волнения позабыл все английские слова, вяло лепетал опухшим языком и производил впечатление полного идиота. Через полчаса они уже появились на главной сцене фестиваля и с первых секунд аккуратно, не спеша начали расплясывать толпу. Мозг коллектива Алекс Патерсон поначалу старательно прятался от публики под козырьком кепки. The Orb то лихо раскачивали поляну слабой долей и эхами даба, то вводили в транс своими проверенными хитами Blue Room, Little Fluffy Clouds, Toxygine. На радость поклонникам, которых здесь было тоже предостаточно, дуэт сыграл аж четыре новые песни с грядущего альбома, записанного при участии гуру всего реггей и изобретателя даба Ли Скрэтч Перри. Спустя час Патерсон уже плясал у вертушек, попивал шампанское и всячески дразнил публику ужимками и подмигиваниями. Я ни на секунду не останавливался, дрыгался и прыгал, мокрый от пота, осипшим голосом подпевал знакомым семплам. На рассвете, по истечении почти трех часов живого выступления, Алекс уже нацепил на себя очки сноубордиста и двинулся в атаку – на «Вселенский разум» обрушились раскаты сверхскоростного рейва, у меня открылось второе дыхание, ноги завязались узлом, и дыхание перехватило. Прихлебывая прямо из бутылки игристое вино, The Orb завершили выступление Redemption Song Боба Марли, кланяясь и благодаря. Уже в лагере я обнаружил, что обгоревшая на солнце кожа лопнула от танцев, ноги перестали слушаться, а сон все не шел. Очнувшись от пятичасового сна, в ожидании обратного трансфера я гулял по кэмпингу и возился в мыслях. Вокруг бродили сонные люди, кто-то мылся в душе, кто-то валялся в стоге сена. Очарования месту добавлял тот факт, что сотовой связи здесь не было. Поднималось солнце. Вдруг я будто отрезвел и понял – а ведь побывал, стало быть, на историческом событии. Грандиозная выставка деревянных истуканов, шаманские танцы в темном лесу, радиоволны и выступление The Orb – именно в такой последовательности эти события уже не повторятся. Автобус обратно быстро заполнился людьми, и мы помчались домой, размазывая о стекла слепней, что летали здесь вокруг да около.

СПРАВКА
«Вселенский разум» – фестиваль, возникший в 2012 году в деревне Никола-Ленивец Калужской области. Главный архитектор и вдохновитель – Николай Полисский, известный своими работами «Пермские ворота», «Снеговики», «Большой Адронный Коллайдер», «Жар-Птица». Идея проекта возникла из будничного просмотра телевизора, в ходе которого художник узнал о строящемся где-то суперкомпьютере – искусственном интеллекте. Чтобы устрашающий компьютер не беспокоил мирное население, Николай Полисский решил непременно построить в Никола-Ленивце его деревянный противовес – нечто огромное, сложное, но не техногенное, а человечное и теплое. Получился «Вселенский разум», который сам художник называет «Мозг».