Первые его рисунки на нижегородских стенах появились пару лет тому назад, внезапно, но уверенно, как будто всегда принадлежали городу. Музыкальный трэш-проект «Гармония», в котором участвовал автор, перестал существовать в его регулярном виде вместе с отъездом второго участника, Skar’а, и АО решил заняться собственным художественным творчеством. Его появление – результат некоей цепи сложившихся обстоятельств и собственной неутолимой жажды действия. Интересно, что у него никогда не было опыта занятий олдскульным граффити имен: вместо того чтобы портить стены тэгами, АО, как порядочный мальчик, ходил в художественную школу, откуда успешно сбежал, как только понял, что в процессе формального образования ему все меньше нравится рисовать. Впрочем, уроки изобразительного искусства весьма пригодились на улице, когда желание заниматься художественным творчеством появилось снова. Короткий, из одних гласных, похожий больше на междометие тэгнейм АО сложился естественным образом из инициалов, а не был искусственно придуман с расчетом на быстрый легкий фейм. Обычно в уличной культуре относятся к студентам-художникам, которые выходят на стенки «для портфолио», с известной долей скепсиса и иронии, поскольку они не воспринимаются как часть сцены, а их мотивы вызывают только справедливое раздражение. Ничего подобного с АО не случилось. Напротив, за исключением пары инцидентов, среда сразу приняла его как своего, точно распознав, что тут любовь к уличной культуре искренняя и безусловная. Даже в зимнее межсезонье, когда рисовать на морозе в наших широтах становится почти невозможно, он делает работы на древесно-волокнистых панелях, которые потом обязательно вывешивает на улицах, шаг за шагом превращая город в музей под открытым небом. Вначале были овцы и таинственный «дедушка мистера Кока». Потом дедушка умер, и главным героем на какое-то время стал сам мистер Кок – угрюмый городской интеллигент без прошлого и будущего, бесцельно занятый процессом познания окружающего мира, чем-то напоминающий джойсовского Блума. В более поздних работах присутствие мистера Кока становится необязательным, уступая место идеям и образам, блуждающим в его голове. На стенах появляются разнообразные лестницы, которые должны помочь зрителю выйти за пределы повседневного, вязанки поленьев и прутьев, как будто сигнализирующие о прекращении разобщенности как возможном выходе. В какой-то момент АО начинает подписывать работы, но тут же зачеркивает их название, провоцируя зрителя догадаться обо всем самостоятельно. Он даже написал книгу «Тише, чем…», в которой весь текст аккуратно вычеркнут, и только иллюстрации на полях служат ненавязчивыми помощниками читателю. И это не просто по-даосски загадочное недоверие мыслям, обретающим форму, а вполне осознанный способ расстановки художественных акцентов. Как гласит его собственное граффити на Ильинке: «Так лучше видно». Пожалуй, самая противоречивая особенность АО – кажущаяся доступность. В его произведениях всегда очень простой и ясный сюжет, от души приправленный иронией и яркими настроениями. Они всем понятны, как понятны произведения его любимых художников Северного Возрождения: Дюрера, Босха и Питера Брейгеля. Одна из самых красивых работ акрилом, которая находится в частной коллекции, вообще является антиискусством – в ней нет вопросов, только ответы. Но я не случайно написал слово «кажущаяся» – есть что-то еще под этим легкодоступным слоем: с изрядной долей мистики существующее предвидение, микросюжеты, отзывающиеся на события, которые даже еще не произошли. Когда я поймал это ощущение на себе и попытался узнать у автора больше, то он только отмахнулся – ничего такого не знаю… И все-таки я уверен, что АО передает нам в своих работах больше, чем кажется с первого взгляда, и даже больше, чем он сам способен объяснить. «Все, что я хочу делать в этой жизни, – рисовать», – без всякого позерства говорит мне АО. Сегодня он самый продуктивный уличный художник города, не останавливающийся, чтобы перевести дух между работами. У многих творческих людей бывает сложное время, когда то, что ты действительно хочешь сказать, невозможно выразить теми художественными средствами, которыми владеешь, а то, что выразить можешь, неинтересно самому. У АО таких симптомов не наблюдается, возможно, именно потому, что он считает любую свою работу достойной реализации. В итоге ему удается постоянно увеличивать электродвижущую силу, которая не только делает возможными создание новых работ, но и создает вокруг себя поле, которое начинает влиять на других художников и открывает двери для совместного творчества.