6,4%

Наталье Водяновой – за красоту, что спасет мир

34,4%

Ученому и нобелевскому лауреату Андрею Сахарову – за правозащитную деятельность

16,2%

Волге-матушке как главной водной артерии страны

7,2%

Алексею Полковнику – за старый добрый рок-н-ролл и строчки: «По три девки на койке пусть лежат про запас»

9,5%

Закрытому городу Горькому с 1959 по 1991 год

3,9%

Строителям Соцгорода – за район, где можно жить

6,4%

за «Сормовскую лирическую» – нетленку про ясные зорьки

8,8%

Поэту Анатолию Мариенгофу – за «Циников», «Роман без вранья» и литературное влияние на Есенина

4,4%

Картине Бориса Кустодиева «Русская Венера» – за найденный идеал народной красоты

2,8%  

В качестве альтернативных вариантов назывались

– Петр I. Последний царь всея Руси из династии Романовых и первый Император Всероссийский.
– Купец и меценат Сергеев. Известный своей благотворительностью, он был попечителем одного из первых начальных городских училищ, почти полностью построив его на свои деньги.
– Защитники д. 126 по ул. Ильинской, пытавшиеся сберечь от сноса объект старого Нижнего.
– Механик-судостроитель Василий Калашников. Один из родоначальников завода «Термаль», редактор журнала «Нижегородский вестник пароходства и промышленности», изобрел «форсунки Калашникова» для распыления нефти в топке парового котла, которые получили распространение на пароходах по всей Волге.
– Инженер Владимир Шухов, которого во всем мире сравнивают с Эйфелем и Нерви, первым в мире применил для строительства зданий и башен стальные сетчатые оболочки. Знаменита ротонда Шухова – уникальный круглый стальной павильон диаметром 68 м, построенный специально для Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде.
– Федор Шаляпин. Оперный певец с мировой славой именно в Нижнем Новгороде, по мнению многих искусствоведов, обрел в себе уверенность, начав работать в Ярмарочном театре Саввы Мамонтова. Тут же он познакомился с будущей женой итальянской балериной Иолой Торнаги и часто гостил у своего приятеля Максима Горького.
– Первый в мире теплоход «Вандалъ», заказанный товариществом братьев Нобель для перевозки нефти наливом по маршруту Рыбинск – Петербург, был построен в Нижнем Новгороде в 1903 году.
– Аркадий Гайдар. Придумал Чука и Гека, Тимура и его команду и самого Мальчиша-Кибальчиша. В Нижнем прожил всего два года, родным городом всю жизнь считал Арзамас.
– Проститутка с Нижегородской ярмарки. Была обязана встать на учет в полиции, сдать паспорт, а вместо него получить знаменитый «желтый билет» – официальное свидетельство того, что эта женщина больше не относится к числу «порядочных». Существенную часть дохода известным в Нижнем Новгороде фотографическим мастерским, в том числе салону Дмитриева, доставлял бизнес по изготовлению рекламных карточек актрис ярмарочных балаганов и персонала публичных домов.
– Архитектор Святослав Агафонов. Руководил работами по реставрации Нижегородского кремля, Архангельского собора, Рождественского строгановского храма, палат Макарьевского и Печерского монастырей.
– Владимир Короленко. Свои самые яркие произведения «Сон Макара», «Слепой музыкант» и «В дурном обществе» писатель выпустил именно в Нижнем Новгороде.
– Павел Иванович Мельников-Печерский. Выдающийся русский литератор, этнограф-беллетрист, один из авторитетных авторов в области старообрядчества.
– Сергей Дьяконов. Один из первых директоров Горьковского автомобильного завода. Под его руководством на ГАЗе создан новый лимузин М-1.
– Остап Бендер и Киса Воробьянинов (герои романа «12 стульев» Ильфа и Петрова) совершают агитпоездку на пароходе «Скрябин», который должен был совершать рейс от Нижнего Новгорода до Царицына.
– Владимир Даль. Составитель «Толкового словаря живого великорусского языка». В 1849 году был назначен управляющим Нижегородской удельной конторой, работа дала ему возможность наблюдать разнообразный этнографический материал. Здесь он приготовил к изданию свой «Сборник пословиц» и довел обработку словаря до буквы П.
– Николай Лобачевский. Создатель неэвклидовой геометрии, математик.

«Памятник и антипамятник» – название конференции, которая пройдет в апреле 2014 года в Сент-Луисе. Это город, обладающий одним из самых противоречивых архитектурных монументов – гигантской модернистской аркой «Ворота Запада» выдающегося финского архитектора Сааринена. Почти 50 лет (сколько стоит этот памятник) не утихают споры о его величии или убожестве, пишутся статьи, собираются петиции горожан, проводятся международные симпозиумы, посвященные критике скульптурной практики прошлого.
Новые памятники в Нижнем Новгороде не являются продуктом публичных обсуждений, инициатив граждан, сбора подписей, открытых конкурсов: они просто пробиваются сквозь брусчатку или асфальт, как грибы после дождя. Кто поставил? Зачем? Или даже кому? Само выросло, как сорняк, подтверждая теорию о городе как о живом организме. Такие объекты можно смело называть антипамятниками и активно подстрекать вандалов – санитаров городской среды.
Но я бы хотел обратить внимание на другую категорию антимонументов: народных, оставленных, не являющихся продуктом официального властного дискурса. Они живут и умирают рядом с нами «на районе», являются частью семейных историй, локальной традиции и интернет-мемов.
«Золотая слониха» на улице Баумана стоит с 2007 года. Установлена для оформления территории кафе, которое было незаконно возведено вдоль проезжей части улицы на территории частного сектора. Как это обычно бывает, после судебных разбирательств здание снесли, но приставы не посмели тронуть гипсовый образ заботливого материнства. В недавнем советском прошлом натуралистические копии диких животных (оленей, пеликанов, кабанов) были самым распространенным образчиком садово-парковой скульптуры. Этот позолоченный монумент на пустыре напоминает нам о тех временах, когда парки воплощали образ рая на земле, где все животные и люди равны, то есть в равной степени счастливы. После смерти цирковой слонихи Рады в прошлом году добавилась еще и грустная мемориальная интерпретация скульптуры.
Совсем рядом, на улице Космонавта Комарова, в кустах, памятник Михаилу Васильевичу Фрунзе – революционеру, участнику Гражданской войны. Не так давно в связи с проведением нашумевшего телеконкурса «Имя России» в интернете неоднократно появлялась фотография скульптуры с подписью: «Памятник Сталину в Нижнем Новгороде». Пышные усы, множественные слои краски, характерный военный френч и девичья память народа превратили жертву конспирологического преступления в предполагаемого заказчика убийства. Однако те, кто мало-мальски знаком с советской иконографией, знают, что Сталин никогда не изображался с биноклем, а вот Фрунзе – всегда.
Если озадачиться и специально завернуть за Северную башню с наружной стороны Нижегородского кремля, то у самой стены на земле можно увидеть табличку с надписью: «Холм поэтов», а в кирпичную кладку рядом вбит металлический костыль с маленькой кованой птичкой. Странный памятный знак, порождающий множество вопросов. То ли под Северной башней заживо закопаны все нижегородские поэты, дабы жертвой этой одновременно укрепить стены святые и город от скверны интеллигентской избавить? То ли молчаливая стальная птица, смотрящая на волжские дали, олицетворяет онемевших поэтов, застывших перед величием русской природы? Или это просто место, где провинциальные литераторы вдохновляются прекрасными видами исторической части города и с периодичностью раз в неделю пишут и тут же декламируют друг другу стихи из маленьких блокнотов и разлинованных тетрадей. Гугл в помощь! С легкой грустью констатирую последний вариант. Если честно, это неплохой компромисс между неуемным стремлением граждан отметиться, стать пунктом на карте города и при этом не мозолить глаза всевозможной безвкусицей.
Следующий объект вполне привычен для постсоветских городов. Танки, пушки, самолеты у нас до сих пор стоят на каждом перекрестке. Вроде как гордость за самую развитую часть отстающей промышленности и одновременно напоминание о силе господствующего строя, который нет-нет да и пульнет по Белому дому. С зениткой в Автозаводском парке другая ситуация. Каждый коренной житель района имеет в запасе одну или даже несколько историй о том, как объявляли воздушную тревогу, как бомбили цеха, как мальчишки во дворах дежурили и тушили «зажигалки». Расскажут о том, где на крышах стояли зенитные орудия, и обязательно покажут одно из них, до сих пор стоящее в той части парка, которая совсем заросла.
Наверное, самый распространенный вид городской скульптуры – чистый фантом. Сам постамент опустел, водоем пересох, клумба заросла, но горожане продолжают настойчиво изображать тех, кто здесь когда-то стоял. В парке часто можно услышать от прохожих: «А там баба с веслом стояла!»
Кто-то обязательно поправит: «Да не там, а вон там, и не с веслом, а с фруктами, что ли, вот так, на боку». «Пионеры, помните, у входа такие были?» – «А у Минина на площади руки раньше вот так были, вниз, а этот, как оперный певец, ладонь растопырил». – «А там, у мясокомбината, на фасаде головы бычьи с огромными рогами были».
Монументы начинают жить нашими телами. Это уже не статичный памятник – это антипамятник, которому физическая оболочка из гипса или камня уже не нужна. Меняя исполнителей год от года, не прекращается спектакль перевоплощения неживого в память и из памяти – в живые позы. Прекрасный перформанс три года назад реализовала при помощи своих друзей нижегородская художница Мария Фомина. На бульваре стояли аллегории героев прошлого и современности, напротив рабочего – бизнесмен, рядом с пионером на корточках сидел «пацанчик», и конечно, девушка с веслом. Из материалов – белая гуашь и тела соратников по искусству.
Есть еще фантомы из будущего, то есть те памятники, которые хотели поставить, и они даже конкурс выиграли открытый, и даже губернатор обещал, что поставят, но так и не вышло. Например, проходя мимо бизнес-центра на улице Алексеевской, гибкие и интеллигентные нижегородцы, выворачиваясь во все стороны, могут продемонстрировать гостям города две плоскости, иллюстрирующие геометрию Лобачевского, в память о достижениях знаменитого земляка.
Насыщать окружающее пространство памятными образами – неотъемлемая черта человека. Даже в абсолютно
обезличенном городе люди находят ориентиры и по ним прокладывают маршруты своей жизни: у старой липы во дворе сидят с гитарой, возле киоска собираются с друзьями, под часами назначают свидание, вдоль ограды парка гуляют с коляской, у дома с кариатидами фотографируются. Проходная, крыльцо института, просто фонарный столб у остановки, пустырь, где выгуливают собак, старые кованые ворота купеческого дома, лестница в санатории – все эти памятники/антипамятники маленького человека столь же недолговечны и субъективны, как и он сам. Есть другая история городских монументов, связанная с амбициями, властью и идеологией. Нужно очень много желания, таланта, труда и времени, чтобы две эти истории пересеклись, хотя бы ненадолго.