Справка
Трехэтажный дом в стиле модерн на улице Советской, 12, который ныне занимает Центральная городская библиотека им. В.И. Ленина, был выстроен в 1907 году. Хозяин дома – русско-подданный немец из Ташкента, миллионер Генрих Вильгельмович Дюршмидт – сколотил себе состояние на торговле кишками мелкого крупного и рогатого скота. Миллионы кишок перерабатывались на его заводах и прямиком отправлялись в Европу, где использовались для производства колбас, струн, шовного материала в хирургии и даже презервативов. В особняке с лепными жезлами бога Меркурия, покровителя торговли, на фасаде располагались склады и контора Дюршмидта. В Первую мировую имущество немца чуть не конфисковали, однако дело кончилось миром: вдова миллионера (скончавшегося в 1911-м) сама отдала властям дом в безвозмездное пользование. До 17-го года здесь обучали грамоте детей ярмарочных сторожей и занимались проблемами литовских беженцев, после – разместили офисы и квартиры. Библиотеки (сразу три) переехали в Дом Дюршмидта в 1935 году, но вскоре осталась одна – Центральная библиотека имени В. И. Ленина Сталинского района. В 1964-м она стала Центральной городской, а в 1972-м квартирантов и офисы выселили, библиотека заняла все помещения. Дом Дюршмидта начал новую жизнь.
Всего в Центральной городской библиотеке им. В. И. Ленина на сегодняшний день хранится 238 922 экземпляра книг и периодических изданий. Чуть больше половины фонда, 51 %, составляет общественно-политическая литература (история, политика, экономика, право). Художественная литература занимает 25 %, естественно-научная и техническая – по 4 %, искусство и спорт – около 11 %. За 2011 год в библиотеку поступило 2254 наименования книг и 1687 экземпляров журналов – книг больше, а журналов меньше, чем в 2010-м, – сократили финансирование периодики. Средства поступают из федерального и местного бюджетов строго по определенным статьям: библиотека не имеет права, скажем, закупить больше книг за счет периодики, и наоборот. В планах библиотеки – изменить функции нынешнего читального зала. В частности, на дом можно будет брать книги по естественным наукам, технике, истории, экономике.

«Все вошли в Яндекс? А теперь введите логин и пароль. Потом займемся Скайпом», – деловито говорит педагог. Мужчины и женщины пенсионного возраста склоняются к экранам компьютеров и, перекидываясь тихими репликами, бодро орудуют мышкой. В маленьком зале Центральной городской библиотеки идут курсы «Бабушки on-line. Дедушки on-line». Курсы организовали весной активисты из Санкт-Петербурга, помогли с техникой и первыми занятиями. Вокруг проекта сразу поднялся бум – изучать компьютерную грамоту записалось несколько сотен пожилых людей. Летом региональный координатор курсов исчез, преподаватель уехал в Америку, и занятия, на добровольной основе, пришлось вести сотрудникам библиотеки. Если не будет волонтеров, рассказывают мне, «Бабушки и дедушки онлайн» прекратят свое существование. Большинству записавшихся 60–70 лет, уже несколько месяцев они ждут своей очереди. Волонтеры очень нужны.
На стенах зала – картины Ангелины Курантовой. Ангелина – член Союза художников России, ее персональную выставку в «Кладовке» в 2009 году представлял Павел Плохов. «Это – сусальное золото, – тихо говорит библиотечный маркетолог Елена. – Видите, какие цветы? Но мне ближе вон та, следующая работа. Кусочек Верхневолжской набережной. И старый дворик. Ангелина живет в самом центре города, на улице Семашко, за музеем Горького. Она знает, что дворик скоро снесут, и эти старые деревья, но все равно рисует. Мне нравятся ее картины, потому что каждый видит в них что-то свое – всегда есть место воображению». Выставка Курантовой – не последняя: в зале на первом этаже и дальше будут экспонироваться картины нижегородских художников.
Отдел редких книг, 12 000 единиц хранения. Особо ценные экземпляры – в несгораемом шкафу в углу: 74 памятника федерального значения, от XVIII века до 1830 года. Наугад осторожно достаю пухлый талмуд: «Уложение, по которому суд и расправа (написано через «о» – росправа) во всяких делах в Российском государстве производится, сочиненное и напечатанное при владении его величества государя царя и великаго князя Алексея Михайловича, всея России самодержца, в лето от сотворения мира 7156 год». Говоря современным языком, административный и уголовный кодекс, изданный в 1776-м году. «Кодекс» вкусно пахнет бумагой – до 1830 года при ее изготовлении не использовали химических примесей. За ним достается гигантский подарочный «Фауст» Гете, издание А.Ф. Маркса, 1889 год, Санкт-Петербург, в переводе Фета, с роскошными иллюстрациями.
По правилам, принятым государством, каждая редкая книга должна лежать в отдельном контейнере. Каждая ее страница должна быть проложена специальной бумагой. У Центральной городской библиотеки на это средств нет.
На стеллажах – кипы дореволюционной периодики: журналы «Нива», «Вестник Европы», с изложением последней политической обстановки, анекдотами, сплетнями про парижский оперный театр и виллу Меттерниха. За последние лет 200 интересы журналистов и читателей не сильно изменились.
Попасть в отдел редкой книги легче, чем в областной архив, поэтому сюда ходят исследователи и студенты со всего города, и не только. «Недавно спрашивали о финансировании нижегородских железных дорог XIX века. Мы нашли. Приезжали из Дивеева, их интересовала тема участия Дивеевского монастыря в событиях 1812 года. Тоже нашли. У нас в отделе огромное количество книг по краеведению. Особенно по Канавину. Если вы интересуетесь историей – вам сюда».
На второй этаж меня ведет Татьяна, заместитель директора. Ремонт делали совсем недавно, но уже появились трещины. Почему? «Когда строили метромост, сильная вибрация была, – объясняет Татьяна, – теперь штукатурка отваливается».
Второй этаж – абонемент, точнее два: молодежный – от 14 до 30 лет и взрослый – с 31 года. В центре зала – стеллажи со свободным доступом и самыми популярными жанрами. Есть даже православное фэнтези с предисловием Андрея Кураева.
Новинки, которые библиотекари прочитали и рекомендуют, выложены на отдельном столе. «Отличная книга – «Блуждающая звезда» Леклезио, – говорит Вера, заведующая молодежным абонементом, которая знает здесь все. – Он нобелевский лауреат. «Цветы осени» француженки Бюто Ариэль. Сейчас пришел Аравинд Адига, новый мощный писатель из Индии, и всех удивил романом «Белые тигры», за который он получил Букера. «Воскресно-философский круг» Макколл-Смита – это очень интересный шотландский писатель, который соединяет элементы детектива с бытописанием».
А что чаще берут? «Дамские романы про любовь. Даниэла Стилл, Берсенева, Вильмонт, Гармаш-Роффе… Не читали? И слава Богу. Детективы: Куликова, Донцова, Полякова, Хмелевская и иже с ними – тоже пользуются успехом. Но это у читателей старшего возраста. Молодежь больше любит современную литературу». И после паузы добавляет: «Очень жестокую». Например? «Ту же Елинек, Коупленда – я его открыла и закрыла. Когда издеваются над детьми, насилуют их, я не могу читать. Все требуют «Бойцовский клуб». Мы его вообще не комплектуем. Там такое дело – выбивают глаза, нос на сторону сворачивают. Берут Шаргунова, Лимонова – нацболистических писателей. Прилепин всегда пользуется спросом, поляк Вишневский, Керуак. А вообще увлечения идут волной. Лет пять назад все зачитывались фантастикой, сейчас она простаивает. «Властелин колец» уже никому не нужен. В разы меньше интересующихся Пелевиным. Прошел бум Мураками». Которого, их же двое? «Нет, этот второй – садист, мы его вообще убрали из зала, подальше. Если уж кто-то конкретно скажет: нужен Рю, мы его вытащим, но чтобы сюда ставить…» А что с классикой? «В последнее время часто спрашивают то Гете, то Данте, то «Братьев Карамазовых», причем ребята, которые не учатся на филфаке. Недавно рекламный агент попросил Чехова почитать… У классики по-прежнему самые зачитанные формуляры». Поэзия? «Мы проводили исследования – из читающей публики только 7 % интересуются поэзией. Интерес к ней ничтожный, все захлестнула огромная волна графомании. Но я все равно покупаю стихи, хотя коллеги меня за это ругают. Выставляю их на отдельном стенде, тогда читатели берут. Веры Полозковой нет, она стоит бешеные деньги, мы не можем себе это позволить».
Последний пункт моего путешествия – читальный зал на третьем этаже. Никого, один пенсионер читает газету. В углу – то, что кажется мне, на первый взгляд, складом старых компьютеров (древние мониторы – вполстола). «Склад» оказывается электронным каталогом библиотеки, доступным на сайте. «Десять лет назад в читальный зал было не попасть. Люди получали номерки в гардеробе и стояли в очереди на лестнице. А сейчас молодежь ушла в интернет. Старшее поколение спрашивает периодику: «Красную звезду», «Труд», «Советскую Россию», а мы их не выписываем – денег не хватает». Есть ли журналы про музыку, моду, кино? «Тоже нет». Я мрачно оглядываю пустое помещение. «А если взять, да и ликвидировать читальный зал? – шепотом спрашиваю я. – Расширить абонемент? И места на новые книги будет побольше». Библиотекари дружно смеются. Они не обижаются – они все понимают.