Тот самый город

Кусочек Ильинки, который отходит вправо от улицы Добролюбова, обычно остается без внимания: трамвай не ходит, если только забредешь туда, гуляя по городу. А там – чудесные дома, фасады которых щедро украшены мастерами ранней эклектики. Маскароны в виде львиных голов, медальоны, цветочные гирлянды и вазоны – весь этот затейливый мир как нельзя более точно отвечает тому, что видишь на фотографии столетней давности. Широкая улица, мощенная булыжником, вольно распахивалась на Волгу. Перед глазами встает город – c трудом узнаваемый, но такой близкий по смутным впечатлениям от прочитанных книг, сохранившихся старых домов и рассказов о тех, кто там жил. Не случайно известный историк и краевед Иван Гревс писал в 1920-е годы о Нижнем: «Местность, вздымающаяся холмами и изрытая оврагами, фонами и перспективами улиц напоминала Киев, но общий вид красок природы (особенно растительность, а также небо и воздух) отмечали своеобразие совсем иного края».

Ильинская была купеческой улицей, застроенной добротными домами, в жилых комнатах которых теснилась грубовато-роскошная мебель и горки с серебром. Сытно обедали, пили чай, спали после обеда. Шли по реке баржи, груженные хлебом, канатами, пенькой, разными другими товарами. Шумел Нижний Посад, богатели «железные люди». Однако тягучий, тяжелый купеческий быт, который рисуется по пьесам Островского, не был сплошь однообразным, встречались и там полусказочные люди, легко порывавшие с «нормальной» жизнью. О них в свое время написал Горький. Один строил замысловато украшенные дома и заводил павлинов, а другой метался по Волге в поисках «правды». Соседствовали в городе размах улиц, реки и жизни.

«Дома каменные…»

По правой стороне три дома принадлежали купцу Митрофану Никаноровичу Смирнову. Два здания (Ильинская, 20), выстроенные в так называемом «кирпичном стиле» конца XIX века, в глаза не бросаются, но своим строгим характерным видом вносят лепту в создание облика Ильинки. Украшения фасадов довольно скромны. Совсем другого плана – соседний доходный дом (Ильинская, 18). Вот где нашлось место завиткам и раковинам, перемешались архитектурные стили, и получилось что-то пышное, аппетитное, под стать облику купеческой улицы.

Митрофан Никанорович специализировался на торговле валенками. За Волгой у него было налажено производство, имелись свои поставщики. Валяные сапоги изготавливали из пояркового сырья – шерсти молодых барашков, поэтому они были мягкими и бархатистыми на ощупь. Покупали валенки нижегородского купца в Баку, Варшаве, Владивостоке, Киеве, Одессе, Петербурге и Риге. На выставке в Париже они были отмечены серебряной медалью, а на московской Охотничьей выставке 1904 года – большой золотой медалью.

Митрофан Никанорович торговал и другой обувью под вывеской «Митрофан Смирнов и сыновья», имел магазины на Большой Покровской, Нижнем базаре, в Канавино. Небольшого роста, но представительный, с зычным голосом, Митрофан Никанорович пользовался уважением жителей Ильинской слободы. Он был попечителем церкви Ильи Пророка, любил книги, растил четверых сыновей и двух дочерей. Семья Смирновых занимала второй этаж одного из домов, внизу размещалась контора, а в соседнем здании был склад валенок. Сейчас там находится медицинский колледж.

Новые жильцы старого дома

В годы НЭПа на складе валенок Смирнова работал Сергей Васильевич Комиссаров. Родом из села Урай-Троицкое Казанской губернии, он заметно выделялся на фоне его жителей: был грамотен и предприимчив, работал приказчиком у купца, торговавшего зерном, в чине унтер-офицера прошел Русско-японскую войну. В молодости Сергей Васильевич, как предполагает его внук Борис Константинович Кармаев, увлекался идеями Толстого: однажды он написал Льву Николаевичу письмо с просьбой выслать соседскому мальчику азбуку для слепых; секретарь писателя выполнил поручение.

 Спасаясь от голода, охватившего Поволжье, Сергей Васильевич с женой и двумя дочками подался в Петроград. Прожили около года в пригороде, но дождались тепла и отправились на пароходе в Нижний Новгород. Неделю Комиссаровы провели на берегу недалеко от пристани, а потом получили ордер на квартиру в доме купца Смирнова на Ильинской. Сергей Васильевич выбрал подвал – там была исправная печь, отдельный вход.

«На моей памяти, – рассказывает Борис Константинович, – дед работал только кровельщиком-жестянщиком: то крышу у Госбанка на Покровке надо починить, то ремонтирует железную крышу радиотехникума с таким же дедом-напарником. И это на восьмом десятке лет! Помню, у него над кроватью висела картинка из «Огонька»: Толстой идет за сохой по черному полю. Еще был большой портрет Суворова».

 На втором этаже купеческого дома жил фотограф Александр Голованов, заведующий всеми фотоателье города. Он устроил дочь Сергея Васильевича Анну на должность ретушера в фотомастерской на Покровке, куда часто заходил Максим Петрович Дмитриев. Теперь многочисленные фотографии хранят память о семье Комиссаровых.

Мастера своего дела, просто хорошие люди жили и сейчас живут в этом доме. «Удивительно то, что с годами его облик не меняется, – считает Мария Строкова, у которой здесь живет бабушка, – как не меняется и его энергетика. Зайдешь во двор, и становится удивительно уютно, как будто добрая атмосфера этого дома обволакивает тебя и питает. С ним у меня связаны трогательные моменты: маленькая рыжая соседская собачка Филька, встречающая звонким лаем меня с сестренкой, огромные сосульки, свисающие с крыши так грозно, что каждый раз взрослые буквально вталкивали нас под старинный кованый козырек над входом в бабушкин подъезд, запах сладкой выпечки из соседского окна, уютные дождливые вечера под звуки капель, разбивающихся о жестяную крышу, и конечно, бесчисленное количество “общих” кошек, которых кормили все и любили тоже все».

Ильинка – одна из немногих улиц Нижнего, где можно еще прогуляться в прошлое, найти настоящий город. Тот, кто знает и любит Ильинку, ценит каждый старый дом на ней, потому что у каждого – своя история.