Птичий рынок всегда был приметой эпохи. До революции, когда город еще не окончательно открестился от деревни, – мещанско-крестьянской. Кухарки и прочий люд могли купить здесь кур, гусей, уток (отсюда и название подобных рынков по всей стране – «Птичьи»), канареек и четвероногую живность.
Когда «Птичка» появилась в Нижнем Новгороде, неизвестно. Наверное, в 1903 году, после постройки нынешнего Центрального рынка, на котором она и обосновалась. По улицам Кунавинской слободы тогда бегали свиньи, а куры и гуси жили чуть ли не в каждом дворе.
В советское время, в 1928 году, Кунавино стало районом Нижнего, вкусы горожан изменились. Торговцы курами, гусями, овцами и козами уступили место собачникам, кошатникам, продавцам грызунов, аквариумистам. Интересно было бы проследить, когда на рынке появились те или иные породы. Когда – шиншиллы, золотые рыбки, иглистые мыши или кореллы? Почему стало модно держать морских свинок или гигантских улиток? Как вообще мода на животных меняется десятилетие за десятилетием? Но это тема для целой книги.
Рынок никогда не давал гарантий. Бывало всякое: породистый мопс вырастал в дворняжку, соловей не пел, красавец-кот внезапно менял окрас, но, при всех недостатках, почти весь XX век «Птичка» успешно выполняла свои функции: выставки-зоопарка, магазина, клуба для общения. Сюда приезжали тысячи людей от мала до велика – купить питомца, поболтать, поглазеть. Трудно представить, но еще три десятка лет назад в выходные на рынке кипел человеческий водоворот.
Сейчас, в десять утра, в воскресенье, в «птичьих» рядах тишина. Красными бусинами плавают в аквариумах рыбки. Бесшумно шевелится сложенный в кучки живой корм – мотыль. Спят серые шиншиллы, похожие на маленьких медвежат с пушистым хвостом. Тихо возятся кролики. Прыгают желтые канарейки. Бодрее всего попугаи – здесь их держат человека три. Разноцветные волнистые («Чтобы заговорил, покупайте одного, не пару»), статные красавцы кореллы и самые дорогие – грациозные какарики по пять тысяч рублей.
«Я уже лет двадцать тут торгую, – рассказывает хозяйка птичьей лавки. – У меня и зоомагазин был. Но магазин – это большая ответственность, а тут, когда надо, хоть в два, соберу клетки – и домой, могу вообще не приходить. Птицы у меня живут в частном доме, в отдельной комнате. Знаете, как купить здорового попугая? Заглядываете ему под хвост – там все должно быть чисто, без раздражений. Глаза – блестящие, вид – бодрый. А то, что перья немного выщипаны, так это они тут дерутся. Видите, вот недавно подсаженный – он еще совсем гладкий. Перья потом нарастут, это ничего».
Несмотря на страшилки в Интернете (купил птичку/зверушку – через пару дней умерла), питомцы выглядят вполне здоровыми. «У нас все документы есть, – возмущаются продавцы в ответ на вопрос о болезнях. – Животных осматривает ветеринар: у птиц берут анализы на орнитоз, у грызунов и кроликов – на сальмонеллез. Без этого и торговать нельзя». Это правда. У тех, кто стоит на постоянных местах, бумаги в порядке. Птиц на рынке покупают сами заводчики, рыбки с «Птички» плавают даже в аквариумах врачей Канавинской ветлечебницы. А вот с котиками и собачками сложнее.
«Четвероногий» мини-ряд – вверх по лестнице, между шубами и сухофруктами. Есть тут и грустный гусь, и куры с петухом («Готовить надо уметь, барышня. Суп из свежей куры – ммм… это вам не магазинная еда»). А вот и пятнистый котэ шустро высовывается из-под полы хозяйской куртки. Его отдают бесплатно – таких можно и нужно брать. Но на толстых, якобы породистых щенков я уже смотрю с подозрением. А когда мне предлагают котят-«британцев» за 500 рублей (настоящий стоит раз в десять дороже), становится неприятно.
Как на всяком рынке, порядочные продавцы соседствуют с непорядочными. Год назад недалеко отсюда, у мусорных баков, нашли сумку, в ней лежало 23 непроданных котенка. Почти все умерли. Иногда котят оставляют ползать прямо между рядами, рассказывает женщина с соседнего места. Большинство из них больны – от скученности, холода или инфекций. Конечно, до московского рынка «Садовод», лесопарк рядом с которым назвали «кладбище домашних животных», нижегородской «Птичке» далеко. Там непроданных зверей выкидывают сотнями.
При мне продавцам приносят еще пять пушистых комочков. Владелец, жизнерадостный парень в кожаной куртке, получает 150 руб. за партию котят («Жалко топить!») и удаляется. Новички пополняют ряды «полукровок» и псевдобританцев. Обман, когда беспородного выдают за «аристократа», еще ладно, но ведь один больной может заразить всех здоровых. Ветеринары, конечно, осматривают зверей, но раз в неделю, стационарного места у них нет – несмотря на множество обращений ветслужбы, администрация рынка его не предоставляет. А уследить за «левыми» продавцами почти невозможно.
Если вам нужен четвероногий питомец, лучше возьмите его бесплатно в приюте, купите у знакомых или в клубах – это будет честнее и безопаснее для всех.
«"Птичка" теперь уже не та, – говорит Евгений Михайлович Кирнус, владелец магазина «Мир аквариума», птичник со стажем. – Раньше люди любили это дело, поэтому им занимались, а сейчас не хотят».
На рынок Евгений Михайлович ходит с самого детства – с 7–8 лет, с 1950-х годов. «В советское время за прилавками стояли почти сплошь любители – люди сами разводили птиц и рыбок, у них образовывались излишки. Были, конечно, и дельцы, и мошенники. Я всегда увлекался певчими птицами: чижами, соловьями, жаворонками. В магазинах их не продавали, только на рынке.
Сэкономишь на школьных обедах деньги, приходишь птицу купить, приносишь домой – а она уже мертвая. В последний момент, после получения денег, продавец мог нажать ей на заднее место пальцем, там у птиц чувствительные окончания… Приходилось возвращаться за новой».
Сам он работал на «Птичке» лет 10–15. «Народу было столько – место приходилось занимать в четыре утра. А сейчас почти никого. Торговать стало дорого, все в руках коммерсантов. Раньше любой человек мог заплатить три рубля – и стоять хоть весь день. Сегодня за место с животными берут так же, как за торговлю куртками и коврами. Да еще требуют месячную плату. Без этого штрафуют, гоняют».
Мой собеседник перечисляет, что еще изменилось. Раньше разводили рыбу сами – сейчас ее везут самолетами из Китая и Сингапура: «Стоит копейки, разводить невыгодно». Раньше кормили малька живым кормом: «Мы его еще пацанами с городских болот добывали» – болота вывели. Раньше мальчишки ловили и легко отличали дрозда от канарейки, а жаворонка от соловья – сейчас отлов певчих птиц официально запрещен, а обычный ребенок видит их только в зоопарке.
«Охота за певчей птицей – это же старая традиция, с XIX века идет. Я вырос в центре Нижнего, там почти в каждом доме жили любители. Для меня по-прежнему лучший отдых – слушать пение жаворонков, соловьев. Надо же песню понять – птица даже одного вида поет по-разному. Смысл охоты в том, чтобы отобрать для своей коллекции хорошо поющую птицу. Это культура, которая уходит. Еще лет двадцать – и не останется людей, которые этим занимаются».
Город победил деревню, глобализация – местных, коммерция – увлеченных любителей. Птичий рынок уходит в прошлое, как ушли голубятни, городские болота, пацаны, добывавшие на них мотыля и охотящиеся на певчих птиц. Независимо от того, что будет с Центральным рынком после реконструкции, «Птичка» доживает свои дни.