Интересный музей, посвященный уличному освещению, есть в Москве. Он так и называется – «Огни Москвы». Впрочем, история освещения улиц в разных городах укладывается приблизительно в одну схему.
Начиналось все с масляных фонарей, которые появились на городских улицах ближе к концу XVIII века. Они давали силу света всего одну-две свечи, поэтому представляли собой слабые световые точки, которые разве что могли служить ориентиром для редкого ночного прохожего, да и то только на центральных площадях и улицах города. Николай Храмцовский в «Кратком очерке истории и описании Нижнего Новгорода» пишет, что в 1855 году в городе насчитывалось триста девяносто три фонаря. И это на сто двадцать улиц, переулков, линий и девять площадей, не считая кремлевских.
Краевед Дмитрий Смирнов, рассказывая о жизни нижегородцев в первой половине XIX века, отмечал следующее: «Освещался город скудным количеством уличных фонарей, горевших регулярно лишь на главных улицах. Резервуары фонарей наполнялись конопляным маслом – о керосине до шестидесятых годов понятия не имели. Ежедневно перед наступлением сумерек масло подвозилось к фонарям, причем оно издавало ужасающее зловоние от присутствия дохлых крыс, которых по приказанию начальства бросали в бочки со специальной целью – воспрепятствовать покушению на "съедобный продукт" со стороны вечно голодных фонарщиков и будочников».
С появлением керосина в городах стало немного светлее. Но по-прежнему редкие фонари, с трудом пропускавшие свет через закопченные стекла, скудно освещали даже центр города. Сама конструкция их была весьма несовершенной: для тогдашних сравнительно слабых источников света столбы были слишком высоки, а светоотражатели еще не существовали. Не было и подвесных фонарей, освещающих проезжую часть улицы. Световые точки давали фонари на кронштейнах у подъездов и ворот особняков или доходных домов.
Фигура фонарщика с лестницей на плече, с бидоном, наполненным керосином, и горящим фонариком в руках – один из наиболее примечательных признаков дореволюционного города, сообщающий его вечерним и предрассветным улицам с аккуратными вывесками особое ощущение домашности. Фонари не вспыхивали и не гасли все разом, а зажигались и гасились по очереди, с интервалом в несколько минут. Фонарщику нужно было дойти до фонаря, приставить лестницу, влезть по ней и совершить необходимые манипуляции с очередным фонарем.
«Нижний! Длинные заборы мышиного цвета, керосиновые фонари, караваны ассенизационных бочек и многотоварная, жадная до денег, разгульная Всероссийская ярмарка», – вспоминал родной город писатель Анатолий Мариенгоф. Внешний вид нижегородских фонарей оказался запечатлен на многочисленных дореволюционных снимках. По конструкции фонари можно разделить на два типа. Наиболее распространенный представлял собой квадратный или шестиугольный корпус из чугунного или железного каркаса с застеклением, укрепленный поверх столба. У второго на деревянный или чугунный столб с кронштейном подвешивался фонарь в виде полукруглого стеклянного колпака с металлической тарелкой наверху. Внутри его укреплялась электрическая лампочка. Фонари первого типа были электрическими, газовыми и керосиновыми.
Электричество в Нижнем появилось в связи с проведением в 1896 году XVI Всероссийской промышленной и художественной выставки. Работу трамвая и уличное освещение обеспечивали пять небольших электростанций. «По "генеральному" предвыставочному плану на весь город полагалось (помимо керосиновых) восемьдесят пять дуговых фонарей: из них на долю "Оврагов" (шесть улиц) пришлось… два фонаря, – пишет Дмитрий Смирнов. – Но и они, поставленные на перекрестках, горели не регулярно. В целях экономии город освещался только в те ночи, когда по календарю не полагалось луны, и поэтому, если небо в полнолуние покрывалось тучами, то обитатели Студеной, Немецкой или Новой улиц бродили в полнейшей темноте».
1905 год: «Манифестанты идут по улице наперерез демонстрации сормовских рабочих. Мы, мальчишки, бежим к садику на углу Покровки и Дворянской улицы, чтобы видеть это столкновение. Мы висим на садовой решетке, на фонарных столбах, и сердца наши бьются, как у кроликов», – вспоминает детство на Большой Покровской художник Федор Богородский. Но керосиновые фонари, несмотря на все изменения, отойдут в прошлое еще не скоро, и город будет вспыхивать одновременно множеством огней гораздо позже.
Утвержденный в 1920 году план ГОЭЛРО (Государственная комиссия по электрификации России) призван был обеспечить страну электричеством. Уже спустя пять лет начала работу Балахнинская электростанция. Но, судя по фотографиям, новые фонари на улицах города появляются лишь в пятидесятые годы. «В 1953 году я приехал в Горький, – рассказывает Виктор Иванович Токарев. – На улице Дзержинского (Алексеевской), по которой ходили деревянные трамваи, по вечерам было темно. Фонари горели только на Свердловке». Со временем газоразрядные ртутные лампы постепенно начинают вытеснять прежние лампы накаливания, а уличные фонари становятся значительно проще и утилитарнее.