"Страх в большом городе"
О том, как научить своих детей играть по правилам мегаполиса, рассуждает журналист и мать двоих детей Юлия Сухонина
В ушедшем году нижегородские криминальные хроники пестрели страшными подробностями убийства двух молодых и красивых девушек. Не выясненные до конца обстоятельства произошедшего рождали уйму догадок. «За что? Почему? Как обезопаситься?» – риторические вопросы в пустоту. Никто до сих пор не знает на них ответа, убийцы не пойманы, а у людей минимум информации. Это запускает очередную волну обвинений в адрес бездействующей полиции, беспечной молодежи и маньяков-уродов. Это мы все слышим.
Трагедия также рождает девятый вал материнского страха. Он выплескивается на городские форумы и странички соцсетей. Страх даже успел переродиться в общую истерию с ее порывистыми: «Я не пускаю ребенка одного в секцию!», «Конвой бабушек и дедушек сопровождает ребенка от школы и обратно!», «Мы обучаем дочь приемам борьбы!» – и прочее. Вышло так, что тысячи мам ощутили желание не только ограничиться очередной лекцией о безопасности для своих чад, а запереть своего ребенка дома, никуда не выпускать, чтобы не подвергать его опасности.
Да, сначала люди строили города, чтобы обезопасить себя – спрятаться от внешнего врага за высокими крепостными стенами. И момент, когда город перестал быть мирной колыбелью вечно чем-то напуганному человеку, уже позади. Мегаполис сам стал угрозой. Но, живя в нем, спрятаться от него нельзя. Невозможно просидеть в квартире, завалив дверь и окна мебелью, если вы не социопат, и вам нужно ездить на работу или учебу, бывать в магазинах и ресторанах, заниматься спортом и отдыхать с друзьями.
И с каждой трагедией город все эти эмоции переживает заново. А между тем, такие страшные случаи были и в нашем, советском детстве, когда у каждого подъезда заседали всевидящие старушки, а мы спокойно слонялись по стройплощадкам спального района до темноты. Помню, как бабушка взяла меня, восьмилетнюю, на похороны мальчика, чье тело нашли изуродованным за сормовскими гаражами. Его родная школа дала последний звонок своему ученику, огромная толпа собравшихся рыдала, дети стояли оглушенные всеобщим горем. А я просто не понимала, как такое могло случиться с мальчишкой, холодный ужас перед неведомым бежал мурашками по спине.
Какое-то время бабушка водила меня в школу и встречала после занятий, но как только нервы у всех успокоились и жизнь вошла в привычное русло, свои 150 метров до школы я опять преодолевала самостоятельно. И в голове остались только вдолбленные гвоздями: «Не садись с незнакомыми в лифт»; «Не заходи с незнакомыми в подъезд»; «Не разговаривай с чужими и не доверяй им»; «Не ходи по темным улицам одна». И наконец: «Не трать время на крик – сразу беги!» Сегодня все эти гвозди в головах моих дочерей. Надеюсь, вбиты по наследству прочно.
Думаю, большинство детей растут так же. Хотя, когда ко мне приезжают в гости сельские ребятишки, я начинаю испытывать тревогу за них – они растут иначе и ничего не боятся: улыбаются и разговаривают с чужими, не смотрят по сторонам, когда переходят дорогу. Они просто не понимают, что город – это не сплав шопинга, развлечений, цветных огней, хоровода людей и машин, а, по сути, сгусток опасностей. Приходится объяснять. Они слушают, удивляются, обещают быть осторожнее. Так стоит говорить со всеми детьми, кто живет вне города, за шлагбаумом коттеджного поселка или просто в деревне.
Мне кажется, что надо непременно растить ребенка в реальном мире, не скрывать от него потенциальных опасностей и объяснять ему их последствия. Пусть знает элементарные правила безопасности, пусть знает, что не все люди добрые, как в мультиках. Это же факт. И этот осознанный им факт – его оружие самозащиты. У зайцев нет острых клыков, они полагаются на свою осторожность и быстрые ноги. И наши дети в городе – это зайцы. Внимательный и бдительный выживет и еще успеет своим детям и внукам объяснить правила игры с мегаполисом. А лишать ради весьма условной безопасности ребенка секций и кружков неверно. Как и неверно учить с ребенком приемы ударов маньяка в пах, думая при этом, что теперь ребенок сможет защитить себя сам. Лучше отдайте его в легкоатлетическую секцию и скажите: «Не дерись – беги!»
Самое печальное, что эти правила тоже страхуют не на 100 %. Вероятность трагедии есть всегда в жизни каждого, даже самого умного. Бывает, что шанс беде дает равнодушие окружающих. Мы часто проходим мимо и не поднимаем глаз. Эдакое типичное городское поведение: смотреть и не видеть, слушать и не слышать. Даже африканские буйволы, просто дикие коровы, в своей стратегии спасать детей умнее нас. Пока нам безразлично все вокруг, мы будем искренне удивляться, как же такое могло произойти в непосредственной близости от нас, на соседней улице, в подвале, мимо окошек которого мы сами регулярно водим ребенка в музыкальную школу. Стоит объяснить детям, что если они видят что-то странное и неправильное, об этом надо сообщить взрослым. Хотя, что там… себе бы объяснить.
Интересно, что впервые горожане отреагировали не только страхом, но и инициативой. Группа местных жителей выразила готовность на общественных началах сопровождать припозднившихся нижегородок, которые могут заказать услугу по телефону. Правда, информация о таком объединении схлынула так же, как и основная волна страха перед темными городскими проулками. Наверное, потому, что услуга сопровождающего все же должна встать в один строй с нянями и репетиторами, то есть оплачиваться и выручать занятых родителей. Разумеется, это касается детей. Девятнадцатилетних девушек как-то не получается представить в качестве клиенток. А потому город все так же остается калейдоскопом огней, машин, людей и опасностей.
Трагедия также рождает девятый вал материнского страха. Он выплескивается на городские форумы и странички соцсетей. Страх даже успел переродиться в общую истерию с ее порывистыми: «Я не пускаю ребенка одного в секцию!», «Конвой бабушек и дедушек сопровождает ребенка от школы и обратно!», «Мы обучаем дочь приемам борьбы!» – и прочее. Вышло так, что тысячи мам ощутили желание не только ограничиться очередной лекцией о безопасности для своих чад, а запереть своего ребенка дома, никуда не выпускать, чтобы не подвергать его опасности.
Да, сначала люди строили города, чтобы обезопасить себя – спрятаться от внешнего врага за высокими крепостными стенами. И момент, когда город перестал быть мирной колыбелью вечно чем-то напуганному человеку, уже позади. Мегаполис сам стал угрозой. Но, живя в нем, спрятаться от него нельзя. Невозможно просидеть в квартире, завалив дверь и окна мебелью, если вы не социопат, и вам нужно ездить на работу или учебу, бывать в магазинах и ресторанах, заниматься спортом и отдыхать с друзьями.
И с каждой трагедией город все эти эмоции переживает заново. А между тем, такие страшные случаи были и в нашем, советском детстве, когда у каждого подъезда заседали всевидящие старушки, а мы спокойно слонялись по стройплощадкам спального района до темноты. Помню, как бабушка взяла меня, восьмилетнюю, на похороны мальчика, чье тело нашли изуродованным за сормовскими гаражами. Его родная школа дала последний звонок своему ученику, огромная толпа собравшихся рыдала, дети стояли оглушенные всеобщим горем. А я просто не понимала, как такое могло случиться с мальчишкой, холодный ужас перед неведомым бежал мурашками по спине.
Какое-то время бабушка водила меня в школу и встречала после занятий, но как только нервы у всех успокоились и жизнь вошла в привычное русло, свои 150 метров до школы я опять преодолевала самостоятельно. И в голове остались только вдолбленные гвоздями: «Не садись с незнакомыми в лифт»; «Не заходи с незнакомыми в подъезд»; «Не разговаривай с чужими и не доверяй им»; «Не ходи по темным улицам одна». И наконец: «Не трать время на крик – сразу беги!» Сегодня все эти гвозди в головах моих дочерей. Надеюсь, вбиты по наследству прочно.
Думаю, большинство детей растут так же. Хотя, когда ко мне приезжают в гости сельские ребятишки, я начинаю испытывать тревогу за них – они растут иначе и ничего не боятся: улыбаются и разговаривают с чужими, не смотрят по сторонам, когда переходят дорогу. Они просто не понимают, что город – это не сплав шопинга, развлечений, цветных огней, хоровода людей и машин, а, по сути, сгусток опасностей. Приходится объяснять. Они слушают, удивляются, обещают быть осторожнее. Так стоит говорить со всеми детьми, кто живет вне города, за шлагбаумом коттеджного поселка или просто в деревне.
Мне кажется, что надо непременно растить ребенка в реальном мире, не скрывать от него потенциальных опасностей и объяснять ему их последствия. Пусть знает элементарные правила безопасности, пусть знает, что не все люди добрые, как в мультиках. Это же факт. И этот осознанный им факт – его оружие самозащиты. У зайцев нет острых клыков, они полагаются на свою осторожность и быстрые ноги. И наши дети в городе – это зайцы. Внимательный и бдительный выживет и еще успеет своим детям и внукам объяснить правила игры с мегаполисом. А лишать ради весьма условной безопасности ребенка секций и кружков неверно. Как и неверно учить с ребенком приемы ударов маньяка в пах, думая при этом, что теперь ребенок сможет защитить себя сам. Лучше отдайте его в легкоатлетическую секцию и скажите: «Не дерись – беги!»
Самое печальное, что эти правила тоже страхуют не на 100 %. Вероятность трагедии есть всегда в жизни каждого, даже самого умного. Бывает, что шанс беде дает равнодушие окружающих. Мы часто проходим мимо и не поднимаем глаз. Эдакое типичное городское поведение: смотреть и не видеть, слушать и не слышать. Даже африканские буйволы, просто дикие коровы, в своей стратегии спасать детей умнее нас. Пока нам безразлично все вокруг, мы будем искренне удивляться, как же такое могло произойти в непосредственной близости от нас, на соседней улице, в подвале, мимо окошек которого мы сами регулярно водим ребенка в музыкальную школу. Стоит объяснить детям, что если они видят что-то странное и неправильное, об этом надо сообщить взрослым. Хотя, что там… себе бы объяснить.
Интересно, что впервые горожане отреагировали не только страхом, но и инициативой. Группа местных жителей выразила готовность на общественных началах сопровождать припозднившихся нижегородок, которые могут заказать услугу по телефону. Правда, информация о таком объединении схлынула так же, как и основная волна страха перед темными городскими проулками. Наверное, потому, что услуга сопровождающего все же должна встать в один строй с нянями и репетиторами, то есть оплачиваться и выручать занятых родителей. Разумеется, это касается детей. Девятнадцатилетних девушек как-то не получается представить в качестве клиенток. А потому город все так же остается калейдоскопом огней, машин, людей и опасностей.
