"Самое важное и странное в городе"
Все детство я хотела быть лесником: сидеть, как Пришвин или Паустовский, на полянке, писать рассказы о животных. Ни о какой журналистике я и не помышляла. Позже выяснилось, что лесники занимаются не этим. Как, впрочем, и Пришвин с Паустовским. Ловить браконьеров у меня не было ни малейшего желания, стрелять не получалось, и на этом детская мечта закончилась. Три раза я пыталась поступить в театральное училище, но Бог отвел. Как-то мы с моей школьной подружкой смотрели «Марафон-15» (телепередача для подростков, которая выходила в девяностых. – Прим. ред.), и там ведущие, Жора с Сережей, объявили, что в лагере «Артек» будет проходить смена юных журналистов, куда со всего Советского Союза съедутся молодые дарования. Я тут же с подругой поспорила, что туда поеду, и 15 октября того же года я была в «Артеке» главным редактором газеты нашего отряда. Так началась жизнь, которая продолжается до настоящего момента.
★ ★ ★
Основная статья доходов информационных агентств – это пиар-услуги и так называемые ивенты. Пиар-услуги – это когда за определенную сумму можно глаза «приподзакрыть», и новости, которые в здравом уме и трезвой памяти мы сочли бы за коммерческие, поставить на ленту. Это и есть наши основные контракты: когда у нас появляются новости о продуктовой сети, репортажи с не самых ярких мероприятий или, в случае политического пиара, публикуются скучнейшие комментарии. И пока все идет так, проблем не возникает. Но если мы пытаемся сделать «заказные» новости интереснее, заказчик практически всегда выступает против. К сожалению, в Нижнем Новгороде нет рекламодателей, которые были бы заинтересованы в более увлекательных форматах.
★ ★ ★
Мне кажется, что способ что-нибудь пережить – это просто жить. В том числе и кризис. Осенью, пока у нас не было сверхприбыльных заказов, мы могли себе позволить делать такие истории, как проект «Разновеликие» (серия видеоинтервью с важными и именитыми нижегородцами. – Прим. ред.). Я очень рада, что мы потратили себя на этот проект, а не на бессмысленные нервяки по поводу, как выжить в кризис. Нам очень повезло, что у нас появился новый учредитель и мы соскочили с проблемного местного медийного рынка, став частью федерального холдинга. В прошлом году в силу разных обстоятельств нам пришлось сократить редакцию: было пять, осталось три. Дорого брать новых людей, потому что они будут полгода обучаться и при этом получать зарплату. Тратить сейчас время, чтобы кого-то научить, невозможно, на инвестиции в будущее ресурса нет.
★ ★ ★
Учредитель, будучи собственником, имеет полное право принимать любые решения – как правильные, так и неправильные. Я не строга с ними, я с ними честна. Если я понимаю, что мои партнеры пытаются разводить на деньги моего учредителя, то мне с ними не по пути.
★ ★ ★
Любой проект мне надоедает через год. Когда в первый раз объясняешь, как пишется заголовок, переживаешь в коллективе Новый год или 8 Марта – это прекрасно, но второй, третий раз уже скучно. У редактора информационного агентства есть профессиональное дежавю. Очень долгое время меня 6 июня преследовала какая-то гадость: то найдут мертвого новорожденного ребенка, то еще что-то отвратительное. И в этот же день мы всегда ставили анонс конкурса солдатской песни. Это вызывает нездоровые ассоциации, когда из года в год эти вещи повторяются. В течение первого года ты нарабатываешь иммунитет, а дальше в нем живешь. Это не связано с редакцией, это связано с профессией.
«Стрелка»
Куратор международной биеннале дизайна «Стрелка» Дмитрий Рекин – |
1. Юрий Тореев, Белоруссия |
– «Стрелке» исполняется десять лет, как фестиваль за это время поменялся?
– «Стрелка» прошла многое. Начиналась она как местный, нижегородский проект, но уже год спустя оказалось, что городской формат ее не сдержит. Дальше – больше… и вот – международное признание. Формат биеннале нам больше подходит, потому что сложно делать «Стрелку» ежегодно. Мы перестали вести коммерческие проекты и делаем упор на плакатные акции с социальным уклоном.
– Чего ждать в этом году?
– Серьезной, умной, сильной по уровню выставки! Впервые к нам прислали такое количество работ – 844 плаката из 32 стран. Отбор был крайне жестким, в итоге в финал вышло всего 98 плакатов. Но какого уровня! Удивительно, но активное участие приняли дизайнеры из Латинской Америки, особенно из Мексики. Количество их работ, а также качество изумляет. Поражают своим высоким художественным уровнем и своей активной жизненной позицией поляки и сербы.
– Расскажите про плакатную акцию «Достоевский. Черное и белое». Почему в качестве основной темы был выбран именно Федор Михайлович?
– Изначально в моей голове созрело «Черное и белое». Почему? Черное и белое – это лаконично, это сдерживает художника от лишних эмоций. Это графично, фактурно. Позже мы узнали, что роману Достоевского «Преступление и наказание» исполняется 150 лет. И тут все срослось: черное и белое – преступление и наказание. То, что писал Достоевский в свое время, не потеряло актуальности сегодня. В своих произведениях писатель всегда заставлял людей задумываться о цене человеческой жизни, о моральных границах, о свете и тьме в человеческой душе, о любви и прощении.
– Почему вы решились на краудфандинговую кампанию на «Планета.ру»?
– В тяжелые времена, когда на культуру нет денег, приходится искать разные возможности финансирования, и такая форма, как краудфандинг, нам показалась приемлемой и интересной. Не факт, что нам удастся собрать необходимые средства, но по крайней мере мы сможем понять, насколько мы интересны и нужны обществу в данном контексте.
– Торжественная церемония подведения итогов плакатной акции состоится в НГХМ, почему в качестве площадки был выбран именно этот музей?
– Нижегородский художественный музей – один из лучших музеев страны по качеству коллекции. Когда мы смотрели залы, в которых можно было выставить плакаты биеннале, то пришли к мнению, что архитектура здания, виды залов, передающие атмосферу XIX века, как нельзя лучше соответствуют плакатной акции «Достоевский. Черное и белое». В этом есть некий контраст между прошлым и настоящим, между эпохой Достоевского и современным взглядом на его творчество и его осмысление.
www.planeta.ru/campaigns/dostoevsky, НГХМ, 14 апреля, 0+
Рекордсмен
Художественный руководитель «Рекорда» Олег Шакирский – о том, что будет происходить в новом Центре культуры |
– Задача, которую я ставлю перед собой, вернуть этому многострадальному пространству былую славу настоящего центра культурных событий Нижнего Новгорода. Вы только вдумайтесь: все ныне живущие поколения нижегородцев бывали в «Рекорде» еще детьми. Смотрели настоящее в истинном смысле этого слова кино, приходили на встречи с режиссерами и актерами, на поэтические вечера, на выставки и концерты. К слову сказать, такого многопрофильного пространства для широких (подчеркиваю) слоев населения в городе, кроме «Рекорда», как раньше не было, так нет и сейчас. «Рекорд» был важным звеном формирования культурного кода города. Для начала надо вернуть ему это качество, а уже потом привносить новые элементы. Это если стратегически. Тактически, безусловно, начнем потихоньку во всех направлениях.
– Что значит «культурный центр» по отношению к «Рекорду» и зачем был совершен переход от киноцентра?
– Центр культуры шире, чем киноцентр. Собственно, «Рекорд» тяготел к этому всегда. Это центр притяжения, центр событий. Во всех смыслах этих словосочетаний. Кстати, любителям аббревиатур и ассоциаций. У нас ЦК – с одной стороны и знаменитое «кацэ» из фильма «Кин-дза-дза» – с другой. Символично, однако. Потому что без этих самых «кацэ» (в нашем случае – культурных ценностей) далеко не улететь. Ни «Рекорду», ни городу.
– Какие у вас амбиции на этот счет?
– Не поверите – никаких. Я не чувствую себя каким-то там мессией или что-то в этом роде. Скорее наоборот. Случилось так («должно было так случиться» – как у Воннегута в книгах Боконона), что вот конкретному мне представилась уникальная возможность побыть винтиком (насколько важным – покажет время) в возрождении легенды. Для меня, как и для многих, «Рекорд» – культовое место. Так что в плане эмоций во мне не амбиции бурлят, скорее начинает развиваться комплекс ответственности за свои действия. Слишком важное для всех это пространство.
– В «Рекорде», как было сказано в одном из ваших интервью, вы хотите «начать вновь развиваться именно с кинонаправления», расскажите о планах.
– Планы такие: только настоящее кино. Все, точка. Никакой киножвачки, никаких «околофильмов». Ретроспективы классиков, в меру артхауса, немое кино в аутентичном – под тапера – показе. Циклы по производящим студиям: «Мосфильм», «Ленфильм», Студия Горького и т. д. Очень осторожно – современные фильмы. Встречи с режиссерами, актерами, композиторами. Создание Музея кино на базе «Рекорда». Возрождение уважения к настоящему кинематографу. Вы только вспомните, какой раньше это был праздник: поход в кино. Смотреть, сопереживать, растворяться в сюжете фильма. А что сейчас? Жвачка на экране, жрачка в зале. Ну что, скажете не так?
– Давит ли на вас «бэкграунд» «Рекорда»? Его активное прошлое при Милославском и пустующие залы последних лет?
– Давит. Только не недавнее прошлое, а общая история. Последние годы скорее расстраивают. Исключение в этом сериале «Чехарда в «Рекорде», конечно, серия «Милославский». Милославский и Шайдуллина дали «Рекорду» подышать свежим воздухом. К сожалению, передышка вышла недолгой. Думаю, что могли сделать очень много. Впрочем, буду рад, если Павел Юрьевич примет участие в серии «Шакирский». А отношение к «Рекорду» и менять не надо. Его же все любят. Просто, кроме дорогих всем стен, там в последнее время больше и любить-то было особо нечего. Да и стены, к слову, сильно облупились. Вернется традиционный рекордовский контент – вернутся и люди, вернется и отношение.
– Как практически при отсутствии финансирования в городе можно развивать культурный центр? Вы говорите о меценатах, но сейчас очень непростое для этого время, чего ждать?
– Меценаты есть всегда, в любое время. И это не только те, кто готов дарить деньги или оборудование. Хотя такие люди нам сейчас очень нужны – как минимум для того, чтобы не затягивать процесс возрождения на годы. Но это и те, кто дарит свое время, талант, силы. Вы не представляете, сколько я за первый месяц своего назначения услышал слов поддержки и вариаций вопроса: «Говори, чем помочь?» Это же не мне хотят помочь, а любимому «Рекорду»! Даже образовалось целое волонтерское движение. Обновим интерьер, приведем в порядок зал, фойе, ротонду. Вы спрашиваете – чего ждать? Отвечаю: красоты, тепла, атмосферы, искусства в разных его проявлениях, возможности общаться друг с другом.
Путаница
Основатель и директор LABORATORIA Art&Science Space, куратор выставки «Квантовая запутанность 2.0» Дарья Пархоменко – о международном проекте, где важно не бояться науки |
Вторая версия выставки «Квантовая запутанность» создана специально для залов Арсенала, здесь экспозиция встраивается в это прекрасное живое пространство со своей историей и звучанием. Вторая версия – это не та же выставка, что была в Москве в Laboratoria, а новый этап рефлексии. Мы переосмыслили предыдущий опыт, экспозицию, наше собственное представление о произведениях, добавили три новых проекта. Теперь участвуют авторы из России, Великобритании, Швейцарии и Мексики. Художников, работающих с квантовой физикой, очень мало в мире, и мы все время ищем новых участников, которые создают научно-художественные проекты в этой сфере. У меня уже есть планы для третьей версии, куда бы я пригласила авторов из Германии, Италии, Японии…
Участники «Квантовой запутанности» – пока редкий вид: они совмещают в себе способность к интуитивному, образному, философскому познанию мира, глубокий интерес к научным практикам и даже инженерные таланты. Мне они напоминают художников-ученых Ренессанса. Целью выставки является не визуализация экспериментов – мы занимаемся художественной интерпретацией, осмыслением научных открытий и стремительно меняющегося представления о мире и нашем месте в нем. На выставке зрители оказываются одновременно в двух измерениях: научного знания и художественного вдохновения. С помощью искусства человеку удается понять такие вещи, которые оказываются недоступными рациональному осмыслению; и в то же время самые запредельно сложные научные знания могут быть открыты нашему пониманию с помощью художественного образа.
Пару лет назад мне довелось побывать в ЦЕРНе (Европейская организация по ядерным исследованиям, крупнейшая в мире лаборатория физики высоких энергий. – Прим. ред.) и увидеть один из ускорителей Большого адронного коллайдера, поговорить с исследователями. Ощущение сопричастности к вечному и неостановимому процессу дало мне смелость приступить к этой теме. А смелость нужна, ведь это наука, способная вывернуть наизнанку все наши привычные представления о том, как устроен мир. Все эксперименты я перевожу на знакомый мне язык – метафор, образов и нарративов, и в этом, наверное, мой секрет – не бояться сложности, потому что в ней действуют те же образы, которые мне близки.
Очень хотелось бы, чтобы зрители, которые посетят эту выставку, поняли идею того, что наблюдатель очень сильно влияет на реальность и играет огромную роль как в научном эксперименте, так и в произведении искусства. Все слои реальности, которые создаются объектами на выставке, зависят именно от самого зрителя, и чем более активную роль он будет играть, тем больше он сможет вынести для себя – понять что-то новое, удивиться миру, сказать «вау». Некоторые произведения развиваются буквально на глазах: чем дольше за ними наблюдаешь, тем больше новых смыслов открывается. Например, работа «1, 4…19» екатеринбургской группы «Куда бегут собаки» – генеративная инсталляция с роботизированным лабиринтом, в котором мышь прокладывает свой путь, и упущенные ею возможности превращаются в виртуальных мышей. Физический лабиринт и виртуальный накладываются и взаимодействуют друг с другом. Таким образом художники вместе со зрителями исследуют механизмы формирования реальности.
Внутри таких миров наблюдение и субъективный взгляд – важнейшие способы познания и творения. Художник организует объекты таким образом, что становятся возможными спонтанные пробои этой реальности на поверхность нашего восприятия. Мы видим, как из противоречивых данных и разорванных слоев реальности складывается смысл.
Арсенал, до 27 марта, 6+