"Кто был никем, тот станет всем. И наоборот"
Писатель Николай Свечин специально для проекта газеты «Селедка», посвященного 1917 году, вспоминает двух нижегородцев, чья жизнь в том самом году радикально изменилась
Николай Павлович Чернявский был последним царским прокурором Нижегородского окружного суда. Как только он занял должность, сразу занялся необычным делом. Вблизи города арестовали некую Эльзу Зак, немку. Да не одну, а в компании с тремя женщинами, которых быстро разоблачили как «германских шпионок». Якобы среди них была художница Дессельет, которая зарисовывала русские стратегические объекты, а остальные тетки служили ей телохранителями. Дессельет сделала наброски железнодорожного моста в Ярославле, паромной переправы в Рыбинске, а теперь подбиралась к плашкоутному мосту в Канавино! Страшно секретные объекты, без их зарисовок Германии было войну не выиграть… Видимо, контрразведка не подозревала о наличии фотоаппаратов, которые даже в то время уже были портативными, и сочинила целую диверсионную группу из женщин с мольбертами вместо револьверов. Судьба несчастных жертв шпиономании неизвестна – их отослали в Ярославль для предания военному суду по месту совершения первого «преступления». А Чернявский продолжил служить.
Свою самую большую ошибку Николай Павлович совершил в июле 1917 года. Россией уже правило Временное правительство. Царь с семьей собирали вещички, чтобы ехать в Тобольск, в Петербурге разогнали большевиков, готовивших переворот. Каменева и Троцкого посадили в тюрьму, а Ленин с Зиновьевым спрятались в Разливе. Ильича искали как германского агента (на сей раз настоящего, а не вымышленного). Циркуляр с его приметами разослали по всей стране. Получил его и нижегородский прокурор Чернявский. Он продублировал распоряжение в уезды: «По имеющимся сведениям, государственный преступник Владимир Ленин направился на Волгу. При обнаружении такого предписываю арестовать». Что это за сведения, непонятно. Может быть, в столице просто вспомнили, что давным-давно в Нижнем скрывались участники покушений на Александра Второго Степан Халтурин и Александр Соловьев. Ленина в Нижегородской губернии, разумеется, не нашли. А потом большевики захватили власть и припомнили всем своим гонителям… Чернявский, легкомысленный чудак, никуда не сбежал, остался здесь. Семь лет он прятался в глубинке, но от ВЧК–ОГПУ не спасся. В 1926 году его обнаружили и судили. В качестве главного обвинения предъявили ту самую телеграмму о поиске Ильича. Дальнейшие сведения о судьбе последнего прокурора разнятся. В некоторых источниках сказано, что он получил большой срок и отправился на Соловки, где и сгинул. Но вот Петр Львов (о котором чуть позже) в своих мемуарах пишет иное. По его словам, Чернявский успел стать каким-то незаменимым спецом и «увильнул от ответственности перед народом. Хотя, по-моему, он был как тонкий, “культурный” палач вреднее многих из них».
Петр Александрович Львов – второй герой нашего рассказа. Легендарной судьбы человек… В 1907 году первая русская революция уже затухла. Террористов всех мастей ловили и вешали. Власть вовсю применяла «столыпинский галстук», чтобы казнить смутьянов. Львову тогда едва стукнуло восемнадцать лет, но он уже успел отличиться. Парень руководил нападением на волостное правление села Бешенцево, откуда боевики украли бланки паспортов для нелегалов. Участвовал в нападении на почтовый поезд на Московско-Нижегородской железной дороге, где большевики пытались экспроприировать 100 000 рублей (не вышло). Но это полбеды. Накануне баррикадных боев в Сормове Львов с товарищами застрелили урядника Гладышева и городового Кемаева, пытавшихся их задержать. А это уже петля. Когда его арестовали, он, чтобы спасти жизнь, начал симулировать сумасшествие.
Конечно, юному убийце помогали либерально настроенные врачи. Мать без устали ходила по инстанциям, вымаливая пощаду «больному» сыну. В итоге Львов симулировал сумасшествие десять лет, до самой Февральской революции. Все помнят легендарного революционера Камо, делавшего то же самое четыре года. Львов, скромный боевик из провинции, никому не известен. Между тем, когда в 1931 году вышла его книга воспоминаний «Сквозь строй», она вызвала огромный интерес у психиатров. Еще бы! Молодой человек прошел три «психушки» (включая самую страшную Казанскую), выдержал множество экспертиз – и уцелел. Его старались подловить врачи из МВД, избивали садисты-санитары, пытались убить соседи по палате, настоящие сумасшедшие. Описания этих соседей поражают. Как он выжил, как действительно не свихнулся? Все эти годы симулянт жил с веревкой на шее. Лишь с падением самодержавия он получил заветное письмо: «Согласно 1 и 3 пп. Указа Временного правительства от 7 марта 1917 года дело об обвиняемом Петре Львове подлежит прекращению и преданию навсегда забвению».
После Октябрьской революции Львов пошел в ВЧК и отомстил своим врагам. Лично присутствовал при казнях начальника Нижегородского острога Барынина и штатных тюремных палачей Кузнецова и Галкина, вот только того самого Чернявского не смог затащить на эшафот. Бывший псих весьма скупо написал о чекистской работе в своих мемуарах. Умер он на Урале в городе Лысьва в аж 1970-х годах, окруженный почетом старого революционера. Книга «Сквозь строй» выдержала четыре издания. Сейчас и она, и ее автор забыты, а жаль.
В публикации использованы материалы из книги И. А. Макарова «Нижегородские прокуроры: 272 года на страже закона».
Свою самую большую ошибку Николай Павлович совершил в июле 1917 года. Россией уже правило Временное правительство. Царь с семьей собирали вещички, чтобы ехать в Тобольск, в Петербурге разогнали большевиков, готовивших переворот. Каменева и Троцкого посадили в тюрьму, а Ленин с Зиновьевым спрятались в Разливе. Ильича искали как германского агента (на сей раз настоящего, а не вымышленного). Циркуляр с его приметами разослали по всей стране. Получил его и нижегородский прокурор Чернявский. Он продублировал распоряжение в уезды: «По имеющимся сведениям, государственный преступник Владимир Ленин направился на Волгу. При обнаружении такого предписываю арестовать». Что это за сведения, непонятно. Может быть, в столице просто вспомнили, что давным-давно в Нижнем скрывались участники покушений на Александра Второго Степан Халтурин и Александр Соловьев. Ленина в Нижегородской губернии, разумеется, не нашли. А потом большевики захватили власть и припомнили всем своим гонителям… Чернявский, легкомысленный чудак, никуда не сбежал, остался здесь. Семь лет он прятался в глубинке, но от ВЧК–ОГПУ не спасся. В 1926 году его обнаружили и судили. В качестве главного обвинения предъявили ту самую телеграмму о поиске Ильича. Дальнейшие сведения о судьбе последнего прокурора разнятся. В некоторых источниках сказано, что он получил большой срок и отправился на Соловки, где и сгинул. Но вот Петр Львов (о котором чуть позже) в своих мемуарах пишет иное. По его словам, Чернявский успел стать каким-то незаменимым спецом и «увильнул от ответственности перед народом. Хотя, по-моему, он был как тонкий, “культурный” палач вреднее многих из них».
Петр Александрович Львов – второй герой нашего рассказа. Легендарной судьбы человек… В 1907 году первая русская революция уже затухла. Террористов всех мастей ловили и вешали. Власть вовсю применяла «столыпинский галстук», чтобы казнить смутьянов. Львову тогда едва стукнуло восемнадцать лет, но он уже успел отличиться. Парень руководил нападением на волостное правление села Бешенцево, откуда боевики украли бланки паспортов для нелегалов. Участвовал в нападении на почтовый поезд на Московско-Нижегородской железной дороге, где большевики пытались экспроприировать 100 000 рублей (не вышло). Но это полбеды. Накануне баррикадных боев в Сормове Львов с товарищами застрелили урядника Гладышева и городового Кемаева, пытавшихся их задержать. А это уже петля. Когда его арестовали, он, чтобы спасти жизнь, начал симулировать сумасшествие.
Конечно, юному убийце помогали либерально настроенные врачи. Мать без устали ходила по инстанциям, вымаливая пощаду «больному» сыну. В итоге Львов симулировал сумасшествие десять лет, до самой Февральской революции. Все помнят легендарного революционера Камо, делавшего то же самое четыре года. Львов, скромный боевик из провинции, никому не известен. Между тем, когда в 1931 году вышла его книга воспоминаний «Сквозь строй», она вызвала огромный интерес у психиатров. Еще бы! Молодой человек прошел три «психушки» (включая самую страшную Казанскую), выдержал множество экспертиз – и уцелел. Его старались подловить врачи из МВД, избивали садисты-санитары, пытались убить соседи по палате, настоящие сумасшедшие. Описания этих соседей поражают. Как он выжил, как действительно не свихнулся? Все эти годы симулянт жил с веревкой на шее. Лишь с падением самодержавия он получил заветное письмо: «Согласно 1 и 3 пп. Указа Временного правительства от 7 марта 1917 года дело об обвиняемом Петре Львове подлежит прекращению и преданию навсегда забвению».
После Октябрьской революции Львов пошел в ВЧК и отомстил своим врагам. Лично присутствовал при казнях начальника Нижегородского острога Барынина и штатных тюремных палачей Кузнецова и Галкина, вот только того самого Чернявского не смог затащить на эшафот. Бывший псих весьма скупо написал о чекистской работе в своих мемуарах. Умер он на Урале в городе Лысьва в аж 1970-х годах, окруженный почетом старого революционера. Книга «Сквозь строй» выдержала четыре издания. Сейчас и она, и ее автор забыты, а жаль.
В публикации использованы материалы из книги И. А. Макарова «Нижегородские прокуроры: 272 года на страже закона».
