Зеленые склоны высокого берега Оки, когда подъезжаешь к ним с нижней части города, кажутся такими величественными и безлюдными. Но это обманчиво. И не только потому, что многие нижегородцы по выходным наслаждаются городским пейзажем, поедая шашлыки и гуляя по парку «Швейцария». Обращали внимание на неширокие грунтовые тропинки, края которых помечены желтой лентой? Они отходят в разные стороны от асфальтированных дорожек и пересекают всю «Швейцарию» снизу доверху. Это трассы гонщиков Окского байк-парка, которые занимаются в Нижнем скоростным спуском на велосипеде. Там, где обычный человек десять раз подумает, стоит ли вообще спускаться, они слетают вниз на огромной скорости, сосредоточенно прильнув к рулю.
– Ну, пойду-ка я раскатаюсь, – бросает на ходу Антон и проносится мимо нас с фотографом так стремительно, что я невольно вздрагиваю. Он один из самых молодых (ему только исполнилось 18) и при этом титулованных нижегородских велоспортсменов. Ловлю себя на мысли: «Интересно, а родители не против?» Это я пока не в курсе, что папа Антона, горнолыжник и экстремал, сыном очень гордится.
Иван (опытный спортсмен, который сегодня вызвался показать нам, что собой представляет Окский байк-парк) по-доброму усмехается, глядя ему вслед:
– Сейчас Антон покажет мастер-класс. Он в этом деле эксперт, 12 июня занял первое место в юниорах.
На щите между двумя соснами – карта склона, где обозначены маршруты гонки «Окский эндуро». Эндуро – это современная дисциплина велоспорта, когда гонщики соревнуются в скоростном спуске по нескольким специально подготовленным трассам на пересеченной местности. Рядом со щитом – памп-трек. Несведущий человек в этом чередовании ям, кочек и уклонов не заметит ничего особенного, ведь неровная дорога – обычное в России явление. А на деле это специальная трасса, где велосипедисты соревнуются в том, кто сможет быстрее преодолеть все неровности, не крутя педали, только за счет «качания» (pump по-английски – «качать». – Прим. авт.) по кочкам, углублениям и контруклонам.
– Ребят, подождите немного! – мы спустились ниже, и Иван тормозит случайных прохожих, которые идут по асфальтированной дорожке и не подозревают, что сейчас со склона слетит Антон. Тот взмывает вверх на небольшом трамплине и, легко, почти неслышно приземлившись, катится дальше куда-то за кусты и деревья.
Спустя минуту Антон возвращается, толкая велосипед перед собой, приподняв шлем. И повторяет трюк заново.
– А почему он так тихо приземляется? – спрашиваю я.
– Потому что он опытный, – говорит стоящий рядом Дима, тоже постоянный участник Окского байк-парка. – Ну, и еще подвесочка хорошая да наклон…
Несколько часов назад прошел дождь: склоны кое-где еще не подсохли. Антон делает передышку, снимает шлем – челка прилипла ко лбу, – переворачивает велосипед вверх колесами, берет толстую палку и начинает молотить по резине – стряхивает налипшую грязь.
Глядя на отлетающие ошметки, Иван рассказывает, что хуже всего кататься, когда на горе очень сухо – земля превращается в подобие асфальта с пыльной крошкой, «сыпуху». И когда сыро – тоже плохо: суглинок становится похожим на шоколадное масло, сохранить равновесие в котором практически невозможно.
Спускаемся еще ниже к Оке. Ноги начинают покусывать комары. На асфальтовой дорожке желтой краской надпись «25 м» и стрелка куда-то вниз, круто под гору.
– Это тоже наша пометка, да, – говорит Иван. – Всего за пять лет мы сделали 12 эндуро-трасс, ведь кататься по одной и той же долго неинтересно.
Спрашиваю у Димы:
– А что, девчонок у вас совсем нет?
– Почему нет? Лучших завозят! Мы их очень любим и обнимаем так крепко, что иногда они потом самостоятельно домой уехать не могут, – хохмит он.
Оказывается, на последних соревнованиях, в которых участвовали 85 человек, большей частью из других городов, одна из гонщиц-петербурженок сломала ногу и на другой день только болела. Травмы на соревнованиях случаются, но никого это не пугает. Экстрим есть экстрим.
Из соображений безопасности главный неписаный закон таков: никто не катается один. Выезжают гонщики по 3–4 человека, с некоторым расстоянием друг от друга, чтобы, если что-то случится, не остаться лежать без помощи в лесу. О безопасности прохожих и зевак тоже заботятся: соревнования обслуживают около 40 волонтеров, главная задача которых – следить, чтобы пешеходы не зашли на трассу в тот момент, когда гонщик проносится мимо. А уж когда тренируются небольшими группами, выход один: громко кричать (услышите «Оп, оп!» – отойдите).
– Правда, иногда человек, услышав предупреждающий крик, пугается и застывает на месте или начинает метаться из стороны в сторону, – добавляет Антон. – Тут уж приходится или объезжать, или тормозить. Поэтому в будни кататься лучше – случайных людей меньше.
Пыхтим, поднимаясь с Иваном вверх по склону. Ну хорошо, пыхчу только я, а Иван спокойно шагает с велосипедом рядом.
– На соревнованиях или тренировочных заездах мы организуем подъемник – машину с оборудованными креплениями для велосипедов. С ее помощью можно успеть съехать до 20 раз за день, а если подниматься своим ходом – максимум десяток. Потом выбиваешься из сил, а усталость – это опасно. Часто серьезные травмы случаются, когда спортсмен устал и решил «съехать последний разок».
Наверху парни позируют фотографу в лучах солнца, высоко задрав переднее колесо. Съезжаясь навстречу друг другу, в какой-то момент они отчетливо напоминают конных рыцарей на турнирах, кто-то рядом даже шутит, что им не хватает мечей или копий. Я думаю: во все времена рождались люди, которым обязательно нужно было рисковать жизнью, чтобы чувствовать себя живыми. И это стремление идти по краю так же вечно, как высокий склон Оки, такой величественный и безлюдный, когда смотришь на него с другого берега.

	Иван Тимофеев, гонщик и организатор соревнований «Окский эндуро»: – Я раньше катался в Щербинках на Малиновой гряде, но потом, когда там все затихло, пришел сюда – тут круче. Во всех смыслах: народ, который приезжает к нам из других городов, говорит, что на Окском очень сложные, насыщенные трассы. Если, например, в горах вы едете 20 минут, и большая часть из этого – просто пешеходная тропа и чуть накопанных элементов, то у нас все сделано вручную специально для байков, и расслабиться нельзя ни на секунду. В этом году на соревнованиях 12 июня мы впервые делали ночной спецучасток, который освещали прожекторами. В парке было много отдыхающих, и мы собрали неплохую публику. Сначала они не понимали, что происходит, а потом активно начали болеть. Главная цель гонки эндуро – прийти к финишу первым. Единственное, что, кроме скорости, еще оценивается и штрафуется вплоть до дисквалификации – это следование маршруту, его нельзя срезать. Около недели перед соревнованиями уходит только на то, чтобы обновить везде ленту разметки. Но если обычный гонщик будет, например, долго выписывать повороты, то топовый может просто перепрыгнуть их. Это технически сложно, но в рамках правил. И позволяет выиграть несколько десятков секунд.
	Антон Азев, победитель среди юниоров в «Окском эндуро – 2017»: – В детстве отец отдал меня заниматься хоккеем, потом научил кататься на горных лыжах, а в 2013 году я решил впервые попробовать велосипед. Стоимость профессионального велосипеда – от 70 тысяч, еще 30 нужно на обмундирование. Это минимум, с которого можно начать. В первой своей гонке я пришел одним из последних, но мне понравилось. На следующий год был девятым и расстроился. Стал больше заниматься, обновил велосипед и свои третьи соревнования уже выиграл. Батя был доволен. Я стал ездить на гонки в разные города, много общался с ребятами, занимал призовые места. Меня заметили из московской команды GIANT-DISCO, которую спонсирует ряд спортивных производителей и магазинов, предложили выступать «за них» на хороших условиях: дали крутую раму, обмундирование. Ну и форму я всегда должен носить только их. Вообще спонсорство – распространенная тема среди спортсменов, особенно на Западе. У нас сейчас это только развивается.
	Максим Дьяков, основатель Окского байк-парка Bros, организатор и главный судья соревнований «Окский эндуро»: – С 2009 года мы с ребятами-гонщиками стали проводить соревнования в Новинках, также у нас была трасса на Фруктовой, но в 2011-м там случился большой оползень. После этого мы перешли на этот новый склон, изучили его досконально. Пригодилось мое строительное образование – я архитектор, в голове сложилась картина того, как должны быть устроены трассы, какие и где элементы нужно сделать. Поскольку все это происходит фактически на территории городского парка в центре города, я пытался получить официальное разрешение. Ходил в спорткомитет, общался с лесником участка… Склон, хоть и является городским парком, очень грязный. Мы каждую весну убираем по 50 огромных пакетов мусора – люди бросают даже мангалы. Порой в процессе уборки территории находим самокрутные гвозди, ведь раньше здесь проходила железная дорога, которая шла к Ромодановскому вокзалу. Иногда и рельсы кое-где еще выглядывают. Прокладываем трассу обычно в группе по четыре человека – ну или сколько получается собрать. Так-то костяк у нас человек 15, двое-трое новеньких приходят каждый год, но примерно столько же и оставляют занятия велоспортом. Кто-то покупает себе машину и начинает пропадать в гараже – обычная история… Я, к сожалению, больше не участвую в соревнованиях – два года назад получил сильную травму, медики запретили. Теперь занимаюсь только организацией – подготавливаю трассы, собираю волонтеров, сужу соревнования. Наша гонка входит в Российскую эндуро-серию наряду с соревнованиями в Краснодаре, Петрозаводске, Санкт-Петербурге и Алуште. Участие в ней топовых спортсменов обязательно, сюда съезжаются гонщики со всей страны. Мне уже неинтересно кататься по городу на обычном велосипеде. Сейчас я хочу с головой уйти в путешествия и туризм, но, честно говоря, эндуро ничто не заменит. Когда ты едешь по трассе, то остаешься наедине с собой. Ты максимально сосредоточен, видишь цель и живешь только в настоящем моменте. Это самая главная радость.