Мне кажется, достаточно самодовольно объявлять, что мне нравится жить в нашей стране. Это сейчас слишком странно для всех, кроме тех, кому за это отдельно деньги платят. Мы, к сожалению, не вышли из очень личного, вождистского, индивидуального режима. У нас есть горбачевский и брежневский Советский Союз, ельцинская и путинская Россия, а вот начать жить, не подчиняя свое время вождю, пока не получалось. Но получится – никуда мы от этого не денемся. Просто это несколько затянулось и, на мой взгляд, ситуация уже совершенно изжила себя – всем ясно, что эта галера не плывет последние, наверное, лет пять.
★ ★ ★
Каждый из нас так или иначе имеет сейчас гораздо больше возможностей для реализации индивидуального жизненного проекта – делать карьеру, реализовывать себя, зарабатывать деньги, валить, наконец, отсюда и возвращаться, жить на две страны. Люди сейчас по-всякому поступают – получают образование, ведут бизнес, пока не отберут. Но общего проекта, и это совершенно очевидно, у нас нет. Никакой общий проект мы не реализуем. Нет ни общих идеалов, никакого консенсуса, вплоть до того, кем мы хотим себя видеть. Власть не предлагает никаких целей, а выполняет только тактические задачи. Это противоестественное состояние, и я убежден, что это является национальной катастрофой. То есть сейчас мы находимся в периоде деградации, продолжая еще более отставать от братьев по разуму. Это печально, конечно, но, с другой стороны, никого насильно в счастье не загонишь. Если люди не чувствуют, что что-то им необходимо менять в своей жизни, если у них такой низкий порог общественного договора, что вот «мы стали лучше одеваться», ну что с этим поделаешь? Остается реализовывать себя какими-то личными проектами.
★ ★ ★
Чтобы время зря не проходило, чтобы не сидеть и не печалиться и тем более не горькую пить, как это любили делать представители предыдущего поколения, нужно делать что-то индивидуальное. Достаточно просто внятно назвать вещи своими именами и понять, чем в этой ситуации ты можешь заниматься, чтобы не растрачивать самый невозвратный ресурс, «единственное, что купить нельзя» – время. Потому что я вижу, как совершенно очевидно страна и нация его растрачивают.
★ ★ ★
Заниматься политикой – это не моя профессия. Как только я пойду туда, то какой же из меня будет журналист? И так-то всем в целом понятны мои общественные убеждения, а если это перевести еще в режим политработы, то будет чересчур.
★ ★ ★
Я думаю, что богатством нашей страны являются не нефть и газ, а все еще самое большое в Европе население, довольно быстро научаемое, желающее самореализовываться. Будь возможности для этой самореализации, богатства было бы гораздо больше, чем от нефти и газа. Вот и все. Самое главное – раскрыть этот потенциал, тогда-то мы и заживем в той естественной для европейской нации системе, когда все сделано для того, чтобы люди могли проявлять свою инициативу. Я уверен, что результаты превзойдут самые смелые ожидания. Достаточно посмотреть на те сектора общественно-экономической жизни, где нет государства, для того чтобы увидеть, как они кардинально изменились. Скажем, армия, где государство присутствует на 100 %, осталась более или менее советской, образование, которое по-прежнему в основном государственное, тоже имеет явный советский, постсоветский вид. А вот, скажем, в шоу-бизнесе, где государства нет совсем, еще десять лет назад Россия умудрилась прогреметь на весь мир в образе девичьего лесбийского дуэта. Кто мог ждать, что вот отпусти вожжи – и оно само вырастет.
★ ★ ★
Первый канал и в целом телевидение – это большое явление, сводить характеристику к тому, кто буквально работает на канале в штате, было бы неточно. Огромное количество телепродукции, даже не огромное, а абсолютно большая часть, производится не в Останкино, а на аутсорсинге, разными компаниями, в том числе студией «Намедни». У всех очень разные задачи – кто-то трудоголик, кто-то деньги зарабатывает, кто-то барщиной политической занимается.
★ ★ ★
Молодая журналистика до меня не долетает, значит, ее и нет. Лошак с Кашиным – это, наверное, последнее, что удивило, причем в том смысле удивило, что я вот так не могу. Это вопрос и поколенческий тоже. Причем ничего особенного такого они не делали, просто, находясь в определенном эссеистическом формате, смогли привнести другое настроение, мироощущение. Это либо есть, либо нет. Смешно в себе взращивать что-то такое, что в тебе на самом деле отсутствует.
★ ★ ★
У меня выходит шестой том «Намедни», и сейчас я занимаюсь прежде всего им. Также я начал делать очередной фильм, он приурочен к столетию 1913 года и 150-летию Сергея Прокудина-Горского. Был такой человек, который в цвете совершенно современного качества снял всю царскую Россию – эту Атлантиду, которая сама еще не знала, что тонет. Его фото дают возможность посмотреть на эту Россию сегодняшними глазами, не через патину старой кино-хроники. Например, самый известный снимок Льва Толстого, который многие считают раскрашенным, просто потому что негативов не сохранилось, действительно снят на цветную пленку.
★ ★ ★
Меня очень уговаривают делать книгу, посвященную 1950-м годам, в этом есть свой резон, поскольку, честь по чести, действительно нужно было начинать с них, а не с 1960-х – ведь именно тогда из «системы» уходит страх, после Сталина начинается частная жизнь и в общем происходит эрозия социализма. В 2016-м я смогу написать книгу, посвященную периоду с 2010 по 2015 год, а буду ли затем ждать еще 5 лет – неизвестно, так далеко я не заглядываю. Конечно, «Намедни» проект конечный, но как способ он оказался универсальным, метод «события – люди – явления», пазлы феноменов, которые вместе складываются в общую картину, – все это оказалось оправданным, так можно описывать все что угодно. Так что я могу быть отчасти доволен собой, что именно я этот формат сочинил.
★ ★ ★
Героизм сейчас какой-то другой. Чаще всего в этом смысле под героем мы подразумеваем лидера, который сфокусировал в себе некое мироощущение эпохи, которое дал другим людям, и они жадно его подхватили. Я всегда привожу в пример несчастный разнесенный стадион в Якутске на концерте Земфиры. Почему? Потому что «улица корчится безъязыкая – ей нечем кричать и разговаривать», по Маяковскому, и тут приходит она и все за этих людей выражает вполне. Тут важна такая реакция. Совершенно очевидно, что Стив Джобс – герой этого времени, потому что он что-то такое разнес в мозгах людей.
★ ★ ★
Мы не выползли еще из вождистской эпохи, когда герой один, более того, он планомерно занят уничтожением возможностей для любых других героев. В России есть один несомненный герой, понятно кто, который на себе эту эпоху сфокусировал. Вы мне сейчас предлагаете поимпровизировать на тему профессии, а я на это дни и месяцы трачу. Все персонифицировано. Тот же Сережа Брин – мало ли каких еще мальчиков из физматшколы родители перевезли в Америку, но Google создал именно он. Или, например, Хайек, придумавший цветные часики Swatch, которые действуют как пароль «свой – чужой» для хипстеров от Новой Зеландии до Аргентины. В этом же что-то уловлено. В 2008 году я писал в связи с кончиной Солженицына, что «умер последний великий русский писатель, в том серьезном и грозном смысле этого понятия, которое досталось нам от XIX века». Не будет больше никогда книги, которую прочитали все – и она изменила мир, поделив историю на «до этой книги» и «после этой книги», как это было еще в ХХ веке и с «Лолитой», и с «Одним днем Ивана Денисовича», и с «Архипелагом ГУЛАГом», чей первый том разошелся в Америке тиражом в 16 миллионов экземпляров. Билл Клинтон, перечисляя вещи, которые его сформировали в юности, назвал The Beatles, «Архипелаг ГУЛАГ» и Led Zeppelin – вот то, что для человека 1970-х действительно важно.
★ ★ ★
Слишком короткая историческая память русских объясняется просто. На протяжении ХХ века в России дважды обнулялся результат, у нас никто не знает, как зовут прадеда, потому что в 1917 году все кончилось, и началось другое, а в 1991‑м то кончилось – и началось еще более другое. Менее чем за сто лет – три разные страны. Ни одна нация такого эксперимента не переживала – 70 лет без частной собственности и религии, тут не такое забудешь. Даже не советское прошлое кажется единственным прошлым, а только послевоенное. Довоенное для нас – это вообще древность. Есть люди, которые чувствуют какое-то свое взаимоотношение с прежней Россией, но таких немного. Я люблю говорить, что у нас нет никакой единой России, кроме той, что пишется в кавычках.
★ ★ ★
Все города России похожи на Челябинск, есть Челябински побольше, есть поменьше, вот Нижний Новгород – Челябинск, только с Кремлем. Выброси вас, например, не на набережной Волги, а в каком-нибудь 16-м микрорайоне с чудесными названиями типа «ФМК», то там будут те же улицы Краснодонцев и Клары Цеткин. У меня была когда-то теория, что в России все улицы вдоль названы в честь членов редколлегии журнала «Современник», а поперек – лидеров Второго интернационала. Так, в результате образуется угол Добролюбова и Карла Либкнехта, Некрасова и Франца Меринга.

Справка
Леонид Геннадьевич Парфенов родился в 1960 году в Череповце. В 1982 году окончил факультет журналистики Ленинградского университета имени Жданова. 1990–1991 годы – ведущий популярной развлекательной программы «Намедни». 1993–1996 годы – ведущий неполитических новостей «Намедни» на НТВ и журналистского расследования «Дело». 1994 год – автор и ведущий проекта «НТВ – новогоднее телевидение», за который получил свою первую ТЭФИ в номинации «Развлекательная программа». 1995–1996 годы – автор первых двух частей популярного новогоднего шоу «Старые песни о главном». 1997–2001 годы – ведущий исторических программ «Намедни. Наша эра. 1961–1991», «Российская империя», «Живой Пушкин» и рубрики «Особый взгляд Леонида Парфенова». С апреля 1997 по март 1999 года занимал пост главного продюсера НТВ, входил в совет директоров этой телекомпании. 2001–2004 годы – ведущий информационно-аналитической программы «Намедни». 31 января 2003 года программа была удостоена премии ТЭФИ в номинации «Информационно-аналитическая программа». С 2004 года – автор документальных фильмов на Первом канале. В 2007 году начал работу над книгой-альбомом «Намедни. Наша эра», сейчас готовится к публикации шестой том. Лауреат премии имени Влада Листьева. Женат. Двое детей.