Говорила я тут как-то с одним лондонским архитектором, который открыл совместное с российским партнером бюро и теперь работает по специальности еще и в Москве. Спрашиваю его, мол, не слишком ли много эклектики в городах русских. «Ее почти нет», – говорит. И немедленно порекомендовал отечественным архитекторам примириться с прекрасной реальностью, которая им дана исторически, и работать именно с ней, прекратив копировать западные модели. Если тенденция к архитектурному копипасту не сойдет на нет, у него, лондонского архитектора, появится повод запереживать по поводу нашего, российского, будущего.
Я мысленно спроецировала его опасения на Нижний Новгород и успокоилась – угрожающее влияние западных форм и изгибов буквально точечное. Прекрасная аутентичная реальность в наших широтах исчезает на приличной скорости, и мириться с этой самой реальностью стоило бы как можно скорее, пока есть с чем мириться, собственно. Все остальное пространство занимают квадратные километры неузнаваемых, безликих в глобальном смысле территорий, которым, грубо говоря, легко можно придать любые формы, назначить любые задачи и задать любое настроение. «Город-конструктор», – придумала метафору я.
А как собрать этот город? У него разная история, разные жители и разные правители.
Один правитель утвердил поставить на одной из центральных площадей большой и красивый полунебоскреб, а потом пришли другие и утверждение переиначили – проект изменен почти до неузнаваемости.
Одному жителю можно практически без аукциона получить право на владение каменным особняком с богатой биографией в центре города по цене четырехкомнатной квартиры, а другому и при соблюдении всех правил, норм и законов с их подзаконными актами не удается сохранить свою же культурного значения собственность от экскаваторов.
В одной части своей истории Нижний Новгород – Горький, пролетарский и с вкраплениями наукоемкого производства, а в другой – бесконечно купеческий и без вкраплений.
«Где же общий знаменатель? – сокрушалась я. – И кто его должен искать?»
За минувший год я побывала в поражающих воображение и обманывающих ожидания Йошкар-Оле и Пензе – оба в статусе региональных центров и с одинаковой судьбой. К 2012 году они стали буквально игрушечными городками – многоцветные, зеленые, с новыми памятниками, стелами, мемориальными и спортивными комплексами и даже часами с кукушкой на главной площади, красивыми жилыми кварталами и торговыми центрами, настолько широкими улицами и проспектами, что таковые нам в Нижнем Новгороде снятся только по государственным праздникам, клумбами, фонариками, милыми светофорчиками, новым театром в прекрасном мраморе и панорамной площадкой на крыше. Вот уж где архитектурный копипаст как он есть.
Но им можно, молодые города – это не конструктор, а пластилин. В городах с Ополчением в роли одной из вех в истории улицы просто так не расширить – обязательно страдает какой-нибудь памятник архитектуры, а где таковых нет – или дороги уже широкие, или инфраструктура настолько бедна, что и уличное движение минимально, и жителей в самый раз для «двухполоски».
Забавный разговор у меня состоялся с пензенскими друзьями.
«То есть у вас все прям вот настолько хорошо?» – спрашиваю.
«Нет, – говорят, – безработица!»
«А это что?» – я для наглядности обвожу взглядом окружающую идиллию.
«Так у нашего губернатора лобби в Москве!»
И я так и не смогла увязать цветущий город с недовольством на лицах.
Вот у нас, например, тоже лобби. Экономические показатели растут, на этом фоне второе почетное в рейтинге коррумпированных регионов смотрится не так уж и страшно, инвестиции в город действительно идут, целые три крупные IT-компании и целый выводок мелких, куча светлых голов со светлыми умами в них, замечательных фотографов и дизайнеров вокруг полно, талантливых менеджеров, умниц-инженеров.
Но когда пробираешься сквозь снежные завалы или семенишь по пешеходным каткам вместо тротуаров, когда зелени в нашем до боли промышленном городе все меньше, когда клумбы чахлые и редкие, а дороги узкие, когда вместо того чтобы украсить новогодний город, его подсвечивают тусклыми гирляндами невпопад и несуразными елками, – в таких условиях шкала приоритетов переходит в работу исключительно в бытовом режиме. Глобальное в соперничестве с конкретным проигрывает всегда – степень актуальности другая. И нижегородцы среди всего этого ходят с тем же недовольством на лицах, что и пензенцы с их низкими зарплатами.
У меня есть одна любимая компьютерная игра – стратегия, так называемый «симулятор бога». Обойдемся без названия, ибо кому надо – поймут. Суть в том, что необходимо в статусе божества управлять группой людей, направляя их на решение тех или иных задач. Они добросовестно работают, учатся, воюют, добывают полезные ископаемые, строят. Но стоит забыть о благоустройстве городков – парках, фонарях, статуях, газонах – уровень счастья падает, вместе с рождаемостью и работоспособностью. Выборы создателями не предусмотрены, пожаловаться на бога некуда, а вот молиться на него – без проблем. Все как в жизни.
Не люблю опускаться до примеров настолько топорного действия, но мы же хотим, чтобы нас услышали. Многозначительность, намеки и метафоры уже не помогают.
Просто освещенные улицы, детские площадки, тенистые аллеи, цветы и пушистые новогодние елки – система знаков внимания, важнейшая из городских навигаций и основа для здорового патриотизма. А в условиях глобальной неустроенности, бросающейся в глаза из каждого угла и с каждой крыши, можно создать только город-голограмму.
Буквально в декабре архитектурный критик Марина Игнатушко в своей итоговой по результатам 2012 года колонке в одной газете писала о том, что мы стремимся приукрасить город в своем воображении, чтобы стимулировать любовь к нему. За подтверждением посмотрите, к примеру, паблик ВКонтакте «Город Горький» с фотографиями городских видов, сделанными руками талантливых и молодых скептиков, здраво и рационально рассуждающих о жизни в Нижнем Новгороде и здешних перспективах: на этих фотографиях вы найдете прекрасный Нижний Новгород, разный и уютный, как с открытки. В каком хотелось бы жить.
В реальности же тени глобальных проектов – от образцово-показательного «Седьмого неба» до столь ожидаемого метро, за которое мы все искренне благодарны всем причастным, в первую очередь непосредственно метростроителям, выдержавшим спринтерские условия работы, – так вот тени эти не смягчают эффект от лицезрения превращающейся периодически в проселочную дорогу (даже лошади есть) центральную улицу, не смягчают эффект от однажды увиденного зрелища, как хромающая бабушка около 20 минут преодолевала расстояние в 5 метров по чистому льду на тротуаре на площади Горького. И это я еще не говорю об уличной типографике, вывесках, городской навигации и наружной рекламе, дизайн которых должен быть четко регламентирован и вписан в общественное пространство. Но в нижегородских реалиях эти и другие элементы городской среды существуют сами по себе.
Собственно, тот же принцип «сам по себе» применим ко многому в нашем городе. Например, верхняя и нижняя части города, кажется, все больше обособляются друг от друга. И мэры – тоже.
Поэтому каждый собирает из окружающего разнообразия свой персональный город: Ильинку, не превратившуюся пока в очередную Слободу, с улицей Гоголя и Нижегородской, или осовремененные Белинку с Ошаркой, или просторный Автозавод, или цветастое во всех отношениях Сормово, или томные и слишком жилые Печеры, или так и оставшуюся советской тихую Кузнечиху.
Лишь бы из-за буйства центробежных сил не потерять город объективный.