Тэги – по сути, просто имена, оставленные на чьей-то частной или общественной собственности, – впервые появились в Нью-Йорке в самом начале 1970-х годов. Один молодой человек по имени Деметраки со 183-й манхэттенской улицы работал курьером и по долгу службы часто бывал в самых разных нью-йоркских районах. Работа была довольно скучной, и, чтобы прервать серую рутину, он начал писать на стенах свою уличную кличку – Taki 183, прославившись таким образом на весь город. Целое поколение пацанов стало заниматься примерно тем же, всем сердцем следуя девизу: «Активность – залог успеха!». Те, кому удавалось затэгать больше всех стен, получали уважение сверстников и удовлетворение от сладкого чувства известности. Впоследствии тэги приобрели статус арт-формы, между ними стали появляться стилистические различия, которые потом трансформировались в более серьезные шрифтовые работы – от быстрых набросков (троуапов) до полноценных произведений, составляющих сегодня корпус того, что принято называть олдскульным граффити. Все эти формы часто также называют «граффити имен», поскольку главным предметом сообщения в таких работах является собственное имя автора, заявление о собственном существовании: scribo ergo sum.

Граффити имен можно увидеть в любом современном городе. В некоторых местах появляются целые заповедники – например, в Сан Паоло, где уличные банды не оставляют живого места и покрывают тэгами небоскребы с первого до последнего этажа – практика, известная как pixasaño, привлекающая в последнее время внимание не только правоохранительных органов, но и знатоков современного искусства. В других городах тэггеры специально выбирают места, где их работы будут смотреться наиболее органично: идешь по вполне респектабельной улочке в Лос-Анджелесе, и вроде все благопристойно, если не считать слишком навязчивого присутствия рекламы, но стоит свернуть в переулок – сразу же попадаешь в другой мир, где имена никому не известных мастеров с разной силой художественной убедительности пытаются привлечь внимание и рассказать тебе личную историю этих прекрасных лузеров с минимальными перспективами в жизни, но зато помноженными на очень сильную любовь к своему месту в этой самой жизни.

Когда я рассказываю о граффити людям, которые никогда раньше не задумывались о значении этого явления для городской жизни, то наибольшее внутреннее противоречие у них вызывает утверждение, что все эти подростки на самом деле очень сильно любят свой город и район. Если на секунду уйти от представления, что это вандалы, которые приносят «ущерб народному хозяйству», и почувствовать себя в их раздолбанных тапочках-вэнсах, то, может быть, будет не так сложно понять, что невозможно не любить город, в котором ты знаешь каждый закоулок и проходной двор, который ты столько раз прошел пешком вдоль и поперек под звон шариков в банке с краской. Больше того, невозможно любить город, который ты видишь исключительно из окна машины, а единственным ярким впечатлением становится случайно замеченный биллборд, пока скучаешь в пробке.

Придумать хороший тэг не так просто, как кажется наблюдателю со стороны. Иногда это получается случайно, но чаще приходится покорпеть со скетчбуком, прежде чем новый тэг будет гармоничным выражением твоей собственной жизни, твоего личного взгляда на мир. Мне нравятся тэги, приближающиеся к искусству каллиграфии по своим формалистическим качествам, но импонируют и просто смелые органичные вещи, как, например, тэги Skar’а или некоторые из последних тэгов Лайфа. Иногда эти работы вступают в диалог друг с другом, как, например, набросок АО, сделанный по мотивам трафарета на Ильинке.

В хорошем городе всегда должно быть место для самовыражения, островки минимальной анархии, наполняющие жизнью визуальное пространство. Уличные художники не нуждаются в галереях и музеях, потому что объявляют весь город своим выставочным пространством, превращая в передвижную выставку чей-то грузовик или оживляя набивший всем оскомину синий забор. Муниципальные службы пытаются «бороться с явлением», закрашивая граффити на стенах – это само по себе довольно интересное с художественной точки зрения действие на уличном жаргоне называется «баффинг». Поскольку бафф обычно выполняется одной и той же краской, результат часто бывает не менее прекрасен – кривые прямоугольные куски на стенах, служащие то основой для новых работ (как, например, в ироничной, словно у Бэнкси, работе АО «Buff Buff»), то вызывающие интерес у искусствоведов и режиссеров-документалистов.