Где найти одиночество? Одиночество ходит теми же маршрутами, что и все: спит в тех же кроватях, питается в тех же заведениях культуры и еды, посещает музеи с теми же целями, что и организованные группы туристов. Странно было бы не найти одиночество на рок-концерте.

В закрытом городе Горьком были не особо популярны объединения интеллектуалов, можете уточнить у потомков академика Сахарова. Это правило сохранилось и для сегодняшней независимой сцены – как такового явления do it together тут не было, только призрачные намеки сроком на один концерт. Ду ит ерселфом и лоу-фаем единым. В такой нездоровой атмосфере разобщенности и феодальной раздробленности существовать не очень – интереснее создать собственную империю, без лишних людей и событий. Инди-лейбл «Котлован», на первый взгляд, именно такая империя – внутренняя Монголия и личный штат Айдахо. Это и узконаправленное дистро, функционирующее с исправностью конвейера, и отдельный гиг-концепт под вывеской «Музыка нежилых помещений», и четкий выбор интонации, локации и атмосферы. Ее территориальное пристанище – такой же лоу-фай: клуб-иллюзия «Лондон», подпольные репточки «Заводной апельсин» и El Casa De Busca. Эти места созданы для того, чтобы объявить в них концерт, но вместо него выйти на сцену с двумя совами и смотреть безотрывно в зал на протяжении часа. Там можно и нужно делать все, что имеет смысл в течение одной минуты.

Концертный «Котлован» чаще всего транслирует эти минутные состояния в форме нойза, панка, гранжа – условная пост-поп-музыка, какой она может существовать сегодня в стандартном строе перегруженной электрогитары. В лайнапах лейбла – «Боровик Ералаш» с плюющейся психоакустикой, Bruzgynai и литовский зубодрон, проросшие друг в друга и тесно переплетенные «Аневризма» / «Лоботомия» / «Целибат» / «Бельмес», участники которых и есть архитекторы «Котлована».

На их концертах перед тобой извивается змеей реинкарнация Оззи, пьяный мальчик куда-то едет на велосипеде, лежа на полу, а в углу в кресле посапывает обворожительная женщина. Сюда я однажды ходила на костылях со сломанной лодыжкой – так сказать, соблюдая дресс-код.

21 сентября – после продолжительного затишья в гаражном кооперативе под стенами Кремля «Котлован» провел очередную творческую встречу с прекрасным, сменив на этот раз концептуальную вывеску «Музыка нежилых помещений» на фестивальную «Вершина кипятильника». Спутав двери, я попала во временную брешь и оказалась на панк-вечеринке для детей. Молодые люди слэмились, девушки мотали головами и хлестали волосами всех, кто им не нравился. В соседнем помещении, как раз по моему адресу, уже вовсю выступали артисты «Котлована» – я пропустила гиг skajimnektoya (abstract/ambient/noise). Эти же теги подошли и самой фестивальной площадке. Пыльный гараж, забитый доверху старой аппаратурой и технодеталями. Может быть, здесь изобрели параплан. От входа резко ныряет вниз лестница – испытание на трезвость для всех приходящих. Пара гиперпрокуренных микропомещений – и вы на месте, в небольшой комнате с психоделическим салатово-розово-голубым ковром на стене. Пространство очень ограничено, и по доброй городской традиции водораздела между выступающими и стоящими слушающими нет. Можно в припадке нежности повиснуть на гитаристе или подойти и внимательно рассмотреть ноты барабанщика. В таких местах при отсутствии выбора можно все.

Я открыла дверь, с легким сердцем вошла в звуки музыки и уперлась в ряд мужских спин. Слушают «Целибат». Лица серьезны. Интеллект, внутренний букет эмоций, внешняя непоколебимость, безуклонительное соблюдение заповеди «пожалуйста, не танцуйте». Самые лучшие и верные слушатели на свете.

Ребята из «Целибата», хосты фестиваля, играли по-домашнему уверенно, интеллигентно, без эпатажа и макияжа, в текстах песен не было ни слова про говно. Нагромождение подтекстов, порывистость мелодических линий и легкая узколобость концертной подачи на уровне музыкального ЗАО оставили послевкусие недосказанности. Название для своего сегодняшнего звукового состояния они выбрали отличное, без какой-либо иронии.

За ними – столичные гости, группа «Обломок унитаза». «Убей президента», «Боровой», «Немцов» – вот некоторые названия их песен про любовь к Родине. Сердитые на правительство молодые люди с электрогитарами звенели шумно и яростно, не всегда ровно и умело, но кому это вообще сегодня нужно. Большая часть присутствующих вынырнула на поиски ближайшего бара, ничего не нашла и расстроенно вернулась.

Не зря – «Бельмес», группа, игравшая следом, была наиболее убедительной и спокойной в своей убедительности. Для этого у них было и мощное владение инструментом – чего, кстати, не хватало практически всем в тот вечер, и уверенная во всех своих поворотах программа, и плотный сыгранный состав, и, видимо, нужное настроение. Именно на них перед сценой материализовался вышеупомянутый Оззи, и испарилась атмосфера несостоявшегося митинга. В зале стало людно, гранжево и энергично. Я не знаю, что еще нужно нормальной рок-группе. Женщины? Женщины на удивление присутствовали. Наркотики? В концертном зале пахло что надо.

Закрывали сцену москвичи с романтическим названием «Кобыла и трупоглазые жабы» – по идее, наиболее хайповые из всего лайнапа. Спокойствие покинуло сцену – там долго отстраивали звук синтезатора, устраняли помехи, нервничали. Все это стоило того – после трехчасовых гитарных передряг их синти-поп вошел в слушателя, как Ленин в Зимний дворец, – играючи легко, декламируя важное и неся свет. Вокалист был в этот вечер единственным танцующим вокалистом, клавишник был единственным в тот вечер клавишником. Тексты, которые группе продиктовали пассажиры мандариновой травы во время путешествия в Мумбай, княжеский образ и сложноскроенный фрак вокалиста – все в этом выступлении связалось в тугие узелки. Тем удивительнее, ибо «Кобыла и трупоглазые жабы» – всего лишь сайд-осколок от «Осколка унитаза», не вызвавшего особого энтузиазма в тот вечер.

Если попробовать подвести итоги под всем этим, «Котлован» и его шаманские сходки заполняют собой очень важную дыру в концертной жизни города. Практически никто не занимается сумасшедшими музыкантами – промоутеры осторожничают, фокусируясь на группах из обоймы «Афиши», сами группы осторожничают, пытаясь играть по правилам группового продвижения. Этим летом на Нижневолжской набережной открылась плавучая сцена – никто не нырнул с нее в реку в завершение сета; в городе появилась такая важная точка, как «Склад», «Циферблат» заиграл негромкие концерты, но сумасшедших не прибавилось. Эту задачу потихоньку берет на себя «Котлован» – запомните это слово вне контекста русской литературы.

Собирая конструктор лего в один текст, мне захотелось задать буквально несколько вопросов создателю «Котлована», человеку, вырывшему его практически в одиночку, Илье Всеравнову. Прямое включение:

– Каждый выбирает себе то, что интересно ему самому. Именно поэтому однажды и появился наш лейбл. Мы никогда не имели особых претензий к музыкальной сцене Нижнего как таковой, но, что характерно, DIY панк/хардкор-сцена, которая в городе довольно активно существует, почему-то исторически от нас дистанцируется. Несмотря на то что ориентация у нас на иные музыкальные направления, мы всегда открыты для диалога и каких-то интересных инициатив. Ведь по большому счету все эти условные разделения на инди-сцене и ведут ее к застою и бессмысленной возне.

– Согласен с убеждением: «Пока в тусовке мало лишних людей и она молода и зелена – это ее лучшее время»?

– Трудно поспорить. Однако, с другой стороны, любое творчество направлено не вовнутрь, а вовне. Поэтому если сообщество не будет развиваться или хотя бы периодически обновлять свою «кровь», можно сказать, что дело это заведомо проигрышное и тщетное. Лучше вовремя закончить и никому не набить оскомину. Самое же главное, чтобы творчество – признак существования как такового – никуда не исчезало.