"«Нельзя научиться управлять яхтой, читая книжки»"
Главный редактор газеты «Селедка» Мария Гончарова встретилась с создателями парусного клуба Tramontana Дмитрием Казаковым и Андреем Моисеенко, которые уверены, что в ближайшее время Нижний Новгород станет столицей парусного спорта
Гончарова: – Tramontana – это вообще что такое? Было же у Гребенщикова вроде бы: «Когда задует трамонтана…»
Моисеенко: – Да-да, это северный ветер в Италии, причем очень мощный, дует с гор, ну и соответственно это парусный термин, любой моряк знает, что такое трамонтана. Наша задумка с парусным клубом очень простая: до недавнего времени взрослому человеку некуда было просто деться, чтобы получить навык управления судном и выйти под парусом.
Казаков: – Зато для детей куча школ. Если не ошибаюсь, в городе и области их около четырнадцати.
Гончарова: – Когда мы только с вами встретились, вы обещали развенчивать мифы насчет парусного спорта, приступайте!
Моисеенко: – Ну, вот смотрите, если любого обывателя спросить, что такое яхта или попросить добавить словосочетание «яхта…», то 90 % людей говорят: «Яхта Абрамовича».
Гончарова: – Ладно-ка, правда?
Моисеенко: – Конечно! Для большинства яхта – это что-то очень люксовое, и с ней давно ассоциируют какую-то большую лодку, на которой проводятся вечеринки в Сен-Тропе. На самом же деле исторически яхта – это парусное судно, оснащенное только парусом, без мотора. Причем интересно, что яхта – женского рода исключительно. В английском языке до сегодняшнего дня яхта – это не it, не безличное, а she, она. У каждой яхты всегда есть имя, которое долго выбирается.
Гончарова: – Ну хорошо, видно, что вы абсолютные фанаты своего дела, но все-таки стандартный вопрос: как вам пришла эта идея? Почему яхт-клуб? Вы, наверное, занимаетесь совсем другими вещами. Это хобби, это не в приоритете или вы хотите свою жизнь изменить кардинально таким образом?
Казаков: – У всех, наверное, свой путь какой-то. Изначально нас четверо, и мы все абсолютно разные – у каждого действительно своя занятость, бизнес. Андрей – наш основатель, идеолог, скажем так. Каждый пришел к парусному спорту по-разному. У меня до смешного была мотивация: я просто несколько лет назад увидел рекламу одного парфюма, где дядька управляет парусной яхтой один в бушующем море. И у меня сразу мысль возникла, что, да, я вот тоже так бы хотел путешествовать, сражаться со стихией в компании друзей с бочонком рома. Думаю, что это достойная такая мечта для мужчины. Я стал у всех спрашивать, а где заняться-то парусным спортом, куда идти, а идти и некуда. Если приезжаешь в яхт-клуб, там калитка тупо на магнитный ключ закрыта, туда и не войдешь.
Гончарова: – Так в итоге-то как вы нашли своих единомышленников?
Моисеенко: – Потихоньку мы вышли, каждый своим путем, на Алексеевскую регату, которая проходит на Горьковском море, но которая многим не слишком известна.
Гончарова: – Что за Алексеевская регата? Это в честь Алексеева соответственно?
Моисеенко: – Горький вообще в свое время был парусным городом, и если я вас спрошу, кого из известных яхтсменов вы знаете…
Гончарова: – Я никого не скажу.
Моисеенко: – Вы их наверняка знаете. Тот же Алексеев, наш соотечественник. Прежде всего он яхтсмен, и яхтсмен выдающийся. Лауреат многих наград, победитель множества регат. Помимо того что был яхтенным конструктором, он еще и просто увлекался парусным спортом. И еще второго, например, именитого яхтсмена вы точно знаете: это Валерий Павлович Чкалов, который был еще и судьей по парусному спорту. Есть даже знаменитая фотография: Вторая Волжская регата, 1938 год, где Чкалов судит Алексеева.
Гончарова: – То есть у нас город, с точки зрения яхтенной жизни, исторически достаточно колоритный?
Моисеенко: – Конечно! Регион вообще уникальный: слияние Оки и Волги, Стрелка – это прекрасная акватория, которая позволяет судам ходить в городе под парусом. И есть Горьковское море, ведь это действительно море. Там на регатах мы проходим дистанцию в сто морских миль, а это целые сутки под парусом. И наше море это позволяет, причем там бывают и ураганы, и белые шквалы, когда ветер срывает с волн брызги. В этом году Алексеевская регата проходит уже в тридцать восьмой раз, и это центральное событие яхтенной жизни области, но, опять же повторюсь, об этом мало кто знает.
Гончарова: – А вот почему? Как же так?
Моисеенко: – А если я вам скажу, что каждый год здесь, у нас, в Нижегородской области, проходит около двадцати регат…
Гончарова: – Я удивлюсь. Мне казалось всегда, что регата – это что-то такое супермасштабное, на реке разворачиваются баталии, все обгоняют друг друга, такое трудно пропустить.
Моисеенко: – Если посмотреть на фотографии, например, 40–50-х годов, то тогда нельзя было не заметить, что Нижний был парусным. Акватория Стрелки, соответственно мост, есть фотографии, где видно, как всё белым-бело, в парусах. Слева и справа от Канавинского моста было три яхт-клуба: «Водник», «Спартак» и «Динамо». На «Воднике» тренировался и Алексеев, Чкалов там же начинал свою парусную карьеру.
Гончарова: – С ума сойти.
Казаков: – Вся эта история нам очень близка, поэтому-то мы решили и за это в том числе взять ответственность. Хотим возродить парусный Нижний. Людей таких, неравнодушных, здесь хватает: например, самый именитый гонщик Глеб Сулоев – как раз внук Алексеева, в следующем году он хочет отправиться в одиночную кругосветную регату «Ванде-Глоб» (единственная в мире кругосветная регата яхт-одиночек, которая проводится без остановок, нон-стоп, и без посторонней помощи. – Прим. ред.). Также в Нижнем живет Михаил Тихонов – это яхтенный конструктор, создатель и наших яхт в том числе, можно сказать, папа нашего клуба, без которого не появилось бы нашего флота. Такой человек в России, наверное, один. Он разрабатывает новые современные классы яхт.
Гончарова: – Простите, что перебиваю, но в итоге, когда вы искали, куда вам приткнуться со своим стремлением к парусному спорту, вы куда отправились?
Моисеенко: – Есть такая школа «Парус», вот там-то мы все и познакомились. И оттуда нас направили на Алексеевскую регату поработать матросами, хотя мы еще ничего не знали. Когда туда приехали – обалдели, конечно. Представьте себе: лес мачт, порядка двадцати, наверное, лодок разных классов. Тогда мы попали как раз на лодку, класс которой мы сейчас развиваем, это GP-26. 26 – это длина в футах, восемь метров. Это современные лодки, очень легкие, спортивные и достаточно большие, мачта примерно 14 метров высотой, а объем парусов – 120 квадратных метров. Это много.
Гончарова: – По площади как две квартиры.
Моисеенко: – Эти лодки скоростные. Есть такое понятие: «выход на глиссер», то есть когда лодка отрывается и парит над водой. Вот наши лодки – глиссирующие, и под полным вооружением при достаточном ветре они идут быстрее, чем многие моторные суда. Когда такая лодка идет с хорошим ветром, то мы замечаем завистливые взгляды с моторок, которые пытаются нас обогнать. Конечно, мы неоднократно с друзьями катались на скоростных дорогих яхтах: там жужжит мотор, ничего не слышно и по реке передвигаться достаточно скучно. Просто переезжаешь из точки А в точку Б.
Казаков: – Может быть, это и круто – кому-то с берега помахать, мол, вот, смотрите, какой я модный. Но фишка, на наш взгляд, в тишине и в том, что сама скорость зависит от человека. Если ты все делаешь правильно, то лодка начинает идти быстрее, и это очень круто. Колоссальная разница, когда все зависит только от тебя, в твоих руках столько ветра! На моторной же лодке просто нажал на кнопку – и все, поехали.
Моисеенко: – Парусный спорт – это именно эмоции, причем эмоции на кончиках пальцев, на каких-то ощущениях. Когда только ты и стихия. Каждый выход под парусом, даже несмотря на то что здесь, в городе, можно за сезон сто выходов сделать в одном и том же месте, всякий раз будет новым. Разные погодные условия, разные люди на борту, разные волна и ветер – каждый выход уникален.
Гончарова: – Сколько вы, получается, этим занимаетесь?
Казаков: – Клуб у нас существует уже второй год.
Гончарова: – Вот вы говорили, что у вас есть идеология, давайте вы расскажете немножко, в чем она заключается.
Моисеенко: – С парусным спортом я познакомился еще в 90-х годах, тогда же появилось желание просто купить яхту, но одному ею управлять нереально, нужна команда. Потом мы все в школе «Парус» подружились, пережили вместе Алексеевскую регату, а потом, собственно, родилась идея клуба, который бы объединил таких же фанатов, как и мы. Давайте строить флот – так мы решили. Идея того, что мы можем построить тут целую флотилию, организовывать международные соревнования, к нам будут приезжать иностранцы, нас всех зажгла – полные Нью-Васюки. Сначала была одна лодка, но почти сразу понадобилась вторая, чтобы организовывать гонки. Наверное, это был первый такой проект, чтобы за сезон построились сразу две яхты.
Гончарова: – А сколько вообще стоит яхта?
Моисеенко: – Примерно два миллиона.
Гончарова: – Классический вопрос: а что с ней зимой делать?
Моисеенко: – Можно отвезти, например, в Сочи или в Крым и там гонять на ней. А можно ее просто хранить зимой на улице. Это еще один из предрассудков, что яхта не только очень дорогое и недоступное удовольствие, но и содержать ее нереально, и сезон короткий.
Гончарова: – Ну а еще – что управлять сложно.
Казаков: – Да, вот мы все эти предрассудки хотим развеять. Концепция нашего клуба как раз в том, чтобы убедить: яхтинг в Нижнем Новгороде – это просто, легко и доступно для взрослого человека. То есть, как только ты приходишь заниматься, в первый же день попадаешь на яхту, и в первый же день тебе дают в руки и паруса, и руль. Конечно, все проходят инструктаж по технике безопасности и на борту присутствуют профессиональные инструкторы. Одно занятие у нас стоит всего тысячу рублей.
Гончарова: – И через сколько занятий я научусь управлять яхтой и захочу ее уже купить?
Моисеенко: – Вообще-то, пять занятий – и основные навыки у вас будут. Это как на велосипеде научиться кататься, это действительно навык, не какое-то умение или тайное знание. Нельзя научиться управлять яхтой, читая книжки. Не было у нас такого, чтобы человек вышел с лодки, сказал: «У меня не получилось». У всех каждый раз новые эмоции, каждый раз новый сценарий, потому что всегда новый ветер. Самое крутое, если экипаж подобран, скажем так, правильно, то есть на лодке присутствуют люди, с которыми тебе приятно проводить время, – это вообще кайф, и можно заниматься бесконечно долго.
Гончарова: – Это же суперкомандная работа, получается, то есть каждый важен, никто не прохлаждается.
Моисеенко: – Да, мы вообще думаем, что на яхтах, где соединяются друзья, сердца, это самые крепкие союзы. Я занимаюсь, например, профессиональной оценкой людей и скажу, что это идеальный инструмент, круче, наверное, только связка в горах. Люди могут рядом за столами сидеть полгода и друг друга не знать, а за два выхода на лодке можно моментально проанализировать сильные и слабые стороны, узнать, можно ли с таким человеком, условно, в разведку идти, можно ли ему своих детей доверять, например.
Гончарова: – Такая проверка для няни. Классная идея!
Моисеенко: – А вообще парусный спорт – это спорт королей. Если приехать на регату и пообщаться с людьми, которые в ней участвуют, то вы заметите, что это все уникальные люди, их отличает какое-то чувство справедливости, честности, благородства и обязательно интеллекта. Парусный спорт часто так и называют: «шахматы на воде». Даже возрастные яхтсмены сохраняют проницательность и очень острый ум, это такие люди-долгожители, потому что они все в прекрасной физической форме. Очень много яхтсменов, которым около 90 лет, а они все еще на воде. У нас одному товарищу 82 года, и ему на день рождения подарили яхту – он с радостью ею управляет.
Казаков: – Насчет моложавости яхтсменов даже есть анекдоты. На море отец с сыном разговаривают, и вдруг отец спрашивает: «Сынок, а ты что, встречаешься с капитаншей с той яхты?» Он говорит: «Да, а что?» – «Да ничего, я в твоем возрасте тоже с ней встречался». Когда я пришел в парусный спорт и начал общаться с рулевыми, капитанами, шкиперами, то реально очень удивился тому, что они все молодые, поджарые, загорелые, харизматичные. Все потому, что очень много позитивных эмоций, когда ты заходишь на борт и начинается этот процесс на воде, то жизнь, этот временной цикл, как бы встает в режим паузы. Голова отключается от работы, ты забываешь про телефон, про семейные проблемы – и у тебя такое, знаешь, детское счастье. Все твои неурядицы остаются на берегу, и этот спорт работает в качестве некоего суперпереключателя.
Гончарова: – Кайф.
Моисеенко: – Планов у нас много! Мы организовываем матч-рейсы, гонки, участвуем в регатах. В сентябре к нам приедет большой флот из Сочи, пройдет этап национальной парусной лиги. То есть к нам в город съедется весь парусный цвет России. А это около сорока команд, которые на протяжении четырех дней здесь устроят настоящий праздник и насыщенную парусную жизнь. Прямо на Волге и в центре Нижнего.
Моисеенко: – Да-да, это северный ветер в Италии, причем очень мощный, дует с гор, ну и соответственно это парусный термин, любой моряк знает, что такое трамонтана. Наша задумка с парусным клубом очень простая: до недавнего времени взрослому человеку некуда было просто деться, чтобы получить навык управления судном и выйти под парусом.
Казаков: – Зато для детей куча школ. Если не ошибаюсь, в городе и области их около четырнадцати.
Гончарова: – Когда мы только с вами встретились, вы обещали развенчивать мифы насчет парусного спорта, приступайте!
Моисеенко: – Ну, вот смотрите, если любого обывателя спросить, что такое яхта или попросить добавить словосочетание «яхта…», то 90 % людей говорят: «Яхта Абрамовича».
Гончарова: – Ладно-ка, правда?
Моисеенко: – Конечно! Для большинства яхта – это что-то очень люксовое, и с ней давно ассоциируют какую-то большую лодку, на которой проводятся вечеринки в Сен-Тропе. На самом же деле исторически яхта – это парусное судно, оснащенное только парусом, без мотора. Причем интересно, что яхта – женского рода исключительно. В английском языке до сегодняшнего дня яхта – это не it, не безличное, а she, она. У каждой яхты всегда есть имя, которое долго выбирается.
Гончарова: – Ну хорошо, видно, что вы абсолютные фанаты своего дела, но все-таки стандартный вопрос: как вам пришла эта идея? Почему яхт-клуб? Вы, наверное, занимаетесь совсем другими вещами. Это хобби, это не в приоритете или вы хотите свою жизнь изменить кардинально таким образом?
Казаков: – У всех, наверное, свой путь какой-то. Изначально нас четверо, и мы все абсолютно разные – у каждого действительно своя занятость, бизнес. Андрей – наш основатель, идеолог, скажем так. Каждый пришел к парусному спорту по-разному. У меня до смешного была мотивация: я просто несколько лет назад увидел рекламу одного парфюма, где дядька управляет парусной яхтой один в бушующем море. И у меня сразу мысль возникла, что, да, я вот тоже так бы хотел путешествовать, сражаться со стихией в компании друзей с бочонком рома. Думаю, что это достойная такая мечта для мужчины. Я стал у всех спрашивать, а где заняться-то парусным спортом, куда идти, а идти и некуда. Если приезжаешь в яхт-клуб, там калитка тупо на магнитный ключ закрыта, туда и не войдешь.
Гончарова: – Так в итоге-то как вы нашли своих единомышленников?
Моисеенко: – Потихоньку мы вышли, каждый своим путем, на Алексеевскую регату, которая проходит на Горьковском море, но которая многим не слишком известна.
Гончарова: – Что за Алексеевская регата? Это в честь Алексеева соответственно?
Моисеенко: – Горький вообще в свое время был парусным городом, и если я вас спрошу, кого из известных яхтсменов вы знаете…
Гончарова: – Я никого не скажу.
Моисеенко: – Вы их наверняка знаете. Тот же Алексеев, наш соотечественник. Прежде всего он яхтсмен, и яхтсмен выдающийся. Лауреат многих наград, победитель множества регат. Помимо того что был яхтенным конструктором, он еще и просто увлекался парусным спортом. И еще второго, например, именитого яхтсмена вы точно знаете: это Валерий Павлович Чкалов, который был еще и судьей по парусному спорту. Есть даже знаменитая фотография: Вторая Волжская регата, 1938 год, где Чкалов судит Алексеева.
Гончарова: – То есть у нас город, с точки зрения яхтенной жизни, исторически достаточно колоритный?
Моисеенко: – Конечно! Регион вообще уникальный: слияние Оки и Волги, Стрелка – это прекрасная акватория, которая позволяет судам ходить в городе под парусом. И есть Горьковское море, ведь это действительно море. Там на регатах мы проходим дистанцию в сто морских миль, а это целые сутки под парусом. И наше море это позволяет, причем там бывают и ураганы, и белые шквалы, когда ветер срывает с волн брызги. В этом году Алексеевская регата проходит уже в тридцать восьмой раз, и это центральное событие яхтенной жизни области, но, опять же повторюсь, об этом мало кто знает.
Гончарова: – А вот почему? Как же так?
Моисеенко: – А если я вам скажу, что каждый год здесь, у нас, в Нижегородской области, проходит около двадцати регат…
Гончарова: – Я удивлюсь. Мне казалось всегда, что регата – это что-то такое супермасштабное, на реке разворачиваются баталии, все обгоняют друг друга, такое трудно пропустить.
Моисеенко: – Если посмотреть на фотографии, например, 40–50-х годов, то тогда нельзя было не заметить, что Нижний был парусным. Акватория Стрелки, соответственно мост, есть фотографии, где видно, как всё белым-бело, в парусах. Слева и справа от Канавинского моста было три яхт-клуба: «Водник», «Спартак» и «Динамо». На «Воднике» тренировался и Алексеев, Чкалов там же начинал свою парусную карьеру.
Гончарова: – С ума сойти.
Казаков: – Вся эта история нам очень близка, поэтому-то мы решили и за это в том числе взять ответственность. Хотим возродить парусный Нижний. Людей таких, неравнодушных, здесь хватает: например, самый именитый гонщик Глеб Сулоев – как раз внук Алексеева, в следующем году он хочет отправиться в одиночную кругосветную регату «Ванде-Глоб» (единственная в мире кругосветная регата яхт-одиночек, которая проводится без остановок, нон-стоп, и без посторонней помощи. – Прим. ред.). Также в Нижнем живет Михаил Тихонов – это яхтенный конструктор, создатель и наших яхт в том числе, можно сказать, папа нашего клуба, без которого не появилось бы нашего флота. Такой человек в России, наверное, один. Он разрабатывает новые современные классы яхт.
Гончарова: – Простите, что перебиваю, но в итоге, когда вы искали, куда вам приткнуться со своим стремлением к парусному спорту, вы куда отправились?
Моисеенко: – Есть такая школа «Парус», вот там-то мы все и познакомились. И оттуда нас направили на Алексеевскую регату поработать матросами, хотя мы еще ничего не знали. Когда туда приехали – обалдели, конечно. Представьте себе: лес мачт, порядка двадцати, наверное, лодок разных классов. Тогда мы попали как раз на лодку, класс которой мы сейчас развиваем, это GP-26. 26 – это длина в футах, восемь метров. Это современные лодки, очень легкие, спортивные и достаточно большие, мачта примерно 14 метров высотой, а объем парусов – 120 квадратных метров. Это много.
Гончарова: – По площади как две квартиры.
Моисеенко: – Эти лодки скоростные. Есть такое понятие: «выход на глиссер», то есть когда лодка отрывается и парит над водой. Вот наши лодки – глиссирующие, и под полным вооружением при достаточном ветре они идут быстрее, чем многие моторные суда. Когда такая лодка идет с хорошим ветром, то мы замечаем завистливые взгляды с моторок, которые пытаются нас обогнать. Конечно, мы неоднократно с друзьями катались на скоростных дорогих яхтах: там жужжит мотор, ничего не слышно и по реке передвигаться достаточно скучно. Просто переезжаешь из точки А в точку Б.
Казаков: – Может быть, это и круто – кому-то с берега помахать, мол, вот, смотрите, какой я модный. Но фишка, на наш взгляд, в тишине и в том, что сама скорость зависит от человека. Если ты все делаешь правильно, то лодка начинает идти быстрее, и это очень круто. Колоссальная разница, когда все зависит только от тебя, в твоих руках столько ветра! На моторной же лодке просто нажал на кнопку – и все, поехали.
Моисеенко: – Парусный спорт – это именно эмоции, причем эмоции на кончиках пальцев, на каких-то ощущениях. Когда только ты и стихия. Каждый выход под парусом, даже несмотря на то что здесь, в городе, можно за сезон сто выходов сделать в одном и том же месте, всякий раз будет новым. Разные погодные условия, разные люди на борту, разные волна и ветер – каждый выход уникален.
Гончарова: – Сколько вы, получается, этим занимаетесь?
Казаков: – Клуб у нас существует уже второй год.
Гончарова: – Вот вы говорили, что у вас есть идеология, давайте вы расскажете немножко, в чем она заключается.
Моисеенко: – С парусным спортом я познакомился еще в 90-х годах, тогда же появилось желание просто купить яхту, но одному ею управлять нереально, нужна команда. Потом мы все в школе «Парус» подружились, пережили вместе Алексеевскую регату, а потом, собственно, родилась идея клуба, который бы объединил таких же фанатов, как и мы. Давайте строить флот – так мы решили. Идея того, что мы можем построить тут целую флотилию, организовывать международные соревнования, к нам будут приезжать иностранцы, нас всех зажгла – полные Нью-Васюки. Сначала была одна лодка, но почти сразу понадобилась вторая, чтобы организовывать гонки. Наверное, это был первый такой проект, чтобы за сезон построились сразу две яхты.
Гончарова: – А сколько вообще стоит яхта?
Моисеенко: – Примерно два миллиона.
Гончарова: – Классический вопрос: а что с ней зимой делать?
Моисеенко: – Можно отвезти, например, в Сочи или в Крым и там гонять на ней. А можно ее просто хранить зимой на улице. Это еще один из предрассудков, что яхта не только очень дорогое и недоступное удовольствие, но и содержать ее нереально, и сезон короткий.
Гончарова: – Ну а еще – что управлять сложно.
Казаков: – Да, вот мы все эти предрассудки хотим развеять. Концепция нашего клуба как раз в том, чтобы убедить: яхтинг в Нижнем Новгороде – это просто, легко и доступно для взрослого человека. То есть, как только ты приходишь заниматься, в первый же день попадаешь на яхту, и в первый же день тебе дают в руки и паруса, и руль. Конечно, все проходят инструктаж по технике безопасности и на борту присутствуют профессиональные инструкторы. Одно занятие у нас стоит всего тысячу рублей.
Гончарова: – И через сколько занятий я научусь управлять яхтой и захочу ее уже купить?
Моисеенко: – Вообще-то, пять занятий – и основные навыки у вас будут. Это как на велосипеде научиться кататься, это действительно навык, не какое-то умение или тайное знание. Нельзя научиться управлять яхтой, читая книжки. Не было у нас такого, чтобы человек вышел с лодки, сказал: «У меня не получилось». У всех каждый раз новые эмоции, каждый раз новый сценарий, потому что всегда новый ветер. Самое крутое, если экипаж подобран, скажем так, правильно, то есть на лодке присутствуют люди, с которыми тебе приятно проводить время, – это вообще кайф, и можно заниматься бесконечно долго.
Гончарова: – Это же суперкомандная работа, получается, то есть каждый важен, никто не прохлаждается.
Моисеенко: – Да, мы вообще думаем, что на яхтах, где соединяются друзья, сердца, это самые крепкие союзы. Я занимаюсь, например, профессиональной оценкой людей и скажу, что это идеальный инструмент, круче, наверное, только связка в горах. Люди могут рядом за столами сидеть полгода и друг друга не знать, а за два выхода на лодке можно моментально проанализировать сильные и слабые стороны, узнать, можно ли с таким человеком, условно, в разведку идти, можно ли ему своих детей доверять, например.
Гончарова: – Такая проверка для няни. Классная идея!
Моисеенко: – А вообще парусный спорт – это спорт королей. Если приехать на регату и пообщаться с людьми, которые в ней участвуют, то вы заметите, что это все уникальные люди, их отличает какое-то чувство справедливости, честности, благородства и обязательно интеллекта. Парусный спорт часто так и называют: «шахматы на воде». Даже возрастные яхтсмены сохраняют проницательность и очень острый ум, это такие люди-долгожители, потому что они все в прекрасной физической форме. Очень много яхтсменов, которым около 90 лет, а они все еще на воде. У нас одному товарищу 82 года, и ему на день рождения подарили яхту – он с радостью ею управляет.
Казаков: – Насчет моложавости яхтсменов даже есть анекдоты. На море отец с сыном разговаривают, и вдруг отец спрашивает: «Сынок, а ты что, встречаешься с капитаншей с той яхты?» Он говорит: «Да, а что?» – «Да ничего, я в твоем возрасте тоже с ней встречался». Когда я пришел в парусный спорт и начал общаться с рулевыми, капитанами, шкиперами, то реально очень удивился тому, что они все молодые, поджарые, загорелые, харизматичные. Все потому, что очень много позитивных эмоций, когда ты заходишь на борт и начинается этот процесс на воде, то жизнь, этот временной цикл, как бы встает в режим паузы. Голова отключается от работы, ты забываешь про телефон, про семейные проблемы – и у тебя такое, знаешь, детское счастье. Все твои неурядицы остаются на берегу, и этот спорт работает в качестве некоего суперпереключателя.
Гончарова: – Кайф.
Моисеенко: – Планов у нас много! Мы организовываем матч-рейсы, гонки, участвуем в регатах. В сентябре к нам приедет большой флот из Сочи, пройдет этап национальной парусной лиги. То есть к нам в город съедется весь парусный цвет России. А это около сорока команд, которые на протяжении четырех дней здесь устроят настоящий праздник и насыщенную парусную жизнь. Прямо на Волге и в центре Нижнего.
 |
| Тренировки проходят в яхт-клубе «Лето» на Гребном канале |
 |
| Стаксель – передний треугольный парус; геннакер – самый большой парус, работает на полных курсах; шкот – веревка, с помощью которой управляют парусом |
 |
| Подготовка к выходу |
 |
| Андрей Моисеенко занимается парусным спортом еще с 90-х |
 |
| Среди яхтсменов довольно популярно приложение Windy, с помощью которого можно узнать прогноз ветра для любой точки мира |
 |
| Пока флотилия клуба – это две яхты Blumarine и Redmarine |
 |
| Яхтсмены выходят на воду в любую погоду |
 |
| Это ученицы, которых тренирует Дмитрий Казаков. Сегодня у них тринадцатое занятие, и выглядят они уже как бывалые моряки |
 |
| В плавании нужно уметь вязать минимум три типа узлов: прямой узел, чтобы связать две веревки; беседочный – чтобы сделать петлю, которая не затягивается; выбленочный – с его помощью вяжут кранцы перед швартовкой |
 |
| Задача рулевого – держать левентик, курс относительно ветра, во время постановки грота |
 |
| Когда лодку кренит, нужно не паниковать и успевать пересаживаться с одного борта на другой |
 |
| Одно из главных правил на борту – беспрекословно слушаться капитана |
 |
| Главный редактор газеты «Селедка» проходит курс молодого яхтсмена |
