Прежде чем отправиться на тот свет, современному человеку необходимо упорядочить отношения со своими виртуальными двойниками, в роли которых выступают, как правило, его страницы в различных социальных сетях: фейсбук, контакт, инстаграм и так далее.

В каком-то смысле эти двойники являются аналогом «деймонов», изображенных в трилогии Филипа Пулмана «Темные начала». Последние, напомним, столь неразрывно связаны с личностью человека, что существовать автономно практически не могут.

Поэтому, удаляя или замораживая свою страницу в том же фейсбуке, подумайте: не будет ли этот шаг преддверием вашей будущей скоропостижной кончины, душевного разлада или затяжной болезни.

В свете намеченного нами параллелизма многие традиционные приметы и суеверия, связанные со смертью как таковой и разнообразными аспектами похоронной обрядности, приобретают совершенно новое – цифровизованное – звучание.

Например, бытует поверье, что встреча с двойником сулит любому человеку скорую смерть. Вплоть до самого недавнего времени данное поверье в оперативной памяти не держали: шанс на то, чтобы столкнуться в реальной жизни с двойником, считался ничтожно малым. Однако в наши дни, дни жестокой диктатуры опьяненного властью над людскими душами Цукерберга, с аппетитом блокирующего всех инакомыслящих, редко кто обходится без создания запасных страниц в фейсбуке, позволяющих вести вещание даже в периоды самого ужасного бана. Наличие этих страниц генерирует возможность встречи пользователя социальной сети с самим собой в своей же ленте. И вот в такие-то волшебные моменты, когда, допустим, пользователь Иван Петров видит пост, созданный им же самим, но уже под ником, предположим, Ivan Petrov, начинает шевелиться что-то инфернальное, грозящее скорой гибелью несчастному смертному. Причем каких-либо внятных инструкций, позволяющих если не избежать внезапно возникшей опасности полного растворения в небытии, то хотя бы приглушить гложущее чувство неизбывной тревожности, к сожалению, в данном случае нигде разыскать нельзя. Отступит ли смерть хотя бы на шаг, если Иван Петров заблокирует Ivan’a Petrov’a, то есть самого себя? Спрячется ли ее жало, если Иван Петров, увидев пост Ivan’a Petrov’a, мгновенно закроет глаза и откроет их только тогда, когда прокрутит новостную ленту на несколько минут вниз? Приблизится ли смерть на минимальную дистанцию, если Иван Петров поставит Ivan’у Petrov’у лайк? Станет ли она неотвратимой, если Иван Петров напишет под постом Ivan’a Petrov’a подробный комментарий? На эти вопросы, увы, никто сегодня не даст внятного ответа.

Но даже наличие одного-единственного аккаунта не гарантирует пользователю того же Facebook’а спокойных и вежливых раскланиваний со смертью, решившей наведаться по своим делам во владения Марка Цукерберга. Потенциальная инфернальная опасность, к примеру, таится даже в такой, казалось бы, безобидной опции, как отправление и получение сообщений.

Представьте себе ситуацию, когда вы, нарушив длительную интернет-диету, заглянули наконец в папку «Входящие» и среди писем, накопившихся за время вашего отсутствия, обнаружили послание от недавно скончавшегося человека (понятно, что отправлял он его, еще будучи живым). Как нужно на него реагировать? Ведь, по сути дела, вы оказываетесь перед дилеммой: вступать в переписку с тем светом и частично становиться кем-то вроде некроманта или, сохраняя трезвость реалистического мышления, делать вид, что никакого потустороннего сообщения вы не получали. В указанной ситуации, кстати говоря, возникает соблазн обратиться к тем средствам, которые использовались нашими не очень далекими предками при соприкосновении с предвестиями скорой смерти. В частности, они считали, что знаком близкой кончины является стук, издаваемый домовым. Заслышав эти зловещие звуки, необходимо было воскликнуть: «Приходи вчера!» Поскольку такие же слова использовались и в качестве оберега от лихорадки, демонстрируя тем самым свою поливалентность, можно рекомендовать их и для общения с уже умершим фейсбучным собеседником.

Так как мы затронули народные средства защиты от смерти (в науке их называют апотропеическими), то небезынтересно будет соотнести их с более широким контекстом, чем поведение в социальных сетях.

Например, бытовало мнение, что чрезвычайно эффективным средством, ограждающим человека от смерти, является ее театрализованная имитация, заканчивающаяся символическим новым рождением. Трудно отделаться от ощущения, что недавняя мнимая смерть Аркадия Бабченко, искусно орнаментированная лужицами свиной крови и плавно перешедшая в чудесное воскрешение, числится не по ведомству современной балаганной политики, а по разряду индивидуальных магических ритуалов, нацеленных на радикальную поправку здоровья.

Если, однако, вернуться к погребальной обрядности нынешнего интернета, то в ней без труда можно обнаружить множество таких действий, которые – при желании – легко превращаются во вредоносные колдовские практики. Чтобы не вводить читателя в искушение, ограничимся только одним примером. Речь пойдет о тех формулах соболезнования, которые мы употребляем, для того чтобы выразить дань уважения к умершему человеку. Формулы эти достаточно разнообразны, но, пожалуй, наиболее частотной (из-за своей краткости, отменяющей необходимость мучительно длительного подбора нужных слов) является аббревиатура RIP, возникшая на руинах латинского выражения: «Покойся с миром». Тот, кто знает, что свечка, поставленная в церкви за упокой живого человека, грозит адресату почти неминуемой смертью, без труда догадается, что аббревиатура RIP, начертанная на стене какого-нибудь пользователя фейсбука (она может скрываться и под личиной простого комментария), способна привести к аналогичным последствиям.

Таким образом, благодаря цифровым технологиям смерть значительно расширила свое присутствие в нашей жизни. А вот необходимый для правильного и безопасного контакта с ней танатологический этикет, к несчастью, до сих пор не получил должного оформления. Каждому придется вырабатывать его самостоятельно, ведь умереть, как гласит русская народная пословица, не в помирушки играть.